Эти звуки сливались со сладким пением тысяч соловьев и трескотней бесчисленных попугаев всех расцветок.

Каких только певчих птиц тут не было.

И это крылатое множество щебетало и порхало под живой кровлей из переплетенных ветвей раскинувшегося аркой дерева. Каждый лист этого дерева имел форму ятагана.

Тут поднялся сильнейший ветер, и все эти саблевидные листья нацелились на разные города мира и, в первую очередь, на Константинополь.

Этот город, расположенный у слияния двух морей и соединения двух континентов, похож на алмаз меж двух сапфиров и двух изумрудов, это – драгоценность в обрамлении обширной державы, охватившей весь мир.

Осману показалось, что он уже надевает это воображаемое кольцо на палец, – но тут он проснулся.

На другом берегу Мраморного моря, в городе, где некогда посещала термы императрица Феодора, раздавались зловещие звуки: решительный хруст и хруп сотен тысяч деятельных шелкопрядов. Направлявшиеся к городу путники за добрых полмили чувствовали исходящее от шелкопрядильных цехов зловоние. Затем до них доносилось постукивание и позвякивание тысяч ткацких станков, острый запах готового бархата, шелка и камчатных тканей.

И эта обитель шелкопрядов, давным-давно расположившаяся в греческом городе Пруса, претерпевала серьезные изменения. На востоке турки захватывали все новые земли. В 1326 г. некто Орхан Гази водрузил на этих высоких склонах, всего в каких-то ста милях к юго-востоку от Константинополя, свое знамя и назвал этот византийский город Бурсой.

Рассказывали, что все началось со сна. Однажды ночью отцу Орхана, Осману (в некоторых источниках его еще называют Отманом){637}, правителю османов, приснился сон о том, что из его пупка выросло огромное дерево. Дерево накрыло всю Землю, а когда ветер начал колыхать его саблевидные листья, их острия обратились к Константинополю{638}. Накануне этого видения Осману пришлось смириться с тем, что страдания неизбежны и что его любовь к красивой девушке из Эскишехира (города, который сам по себе был местом необычным, таинственным и полным эротики – начиная с бронзового века он был центром поклонения восточной богине природы Кибеле) останется безответной. Именно благодаря тому, что он принимал горе и страдание как неизбежное состояние человека, Осман смог достигнуть величия – девушка досталась ему – в придачу к половине мира. И народ Османа начал свой путь.

Османы, народ, зародившийся на нынешнем северо-западе Турции, были лишь одним из множества полукочевых турецких племен, пришедших с Алтайских гор Внешней Монголии. В XIII в. Константинополь был занят латинянами, монголы тем временем в 1258 г. захватили Багдад, а румский сельджукский султанат пришел в упадок – ось власти смещалась. На смену тут же пришли последователи Османа, которых стали называть османами (Osmanlilar – по-турецки «народ Османа»). Они обосновались в долине реки Сакарья, которая берет начало неподалеку от Города Черной Крепости (в 2004 г. его переименовали в Афиум-Карагиссар, т. е. Опиумный Черный Город). Османы укрепили свои силы в районе небольшого поселения Февасион, которое теперь зовется Сёгют – ныне тихий и респектабельный городок. Завоевав в 1265 г. Сёгют и расположившись в Енишехире, отец, сын и внук захватывали окрестные деревни, долины и города – один за другим. В 1326 г. османам, наконец, после продолжавшейся от шести до девяти лет осады, удалось захватить первое крупное византийское поселение, Прусу – город, ставший первой османской столицей: «Осада была такой плотной, что неверные не могли даже пальца высунуть из замка»{639}.