Карта дворца Топкапы, выполненная в конце XVIII в. Антуаном-Игнасом Меллингом. Большую часть дворцового комплекса можно посетить и сегодня

Тогда как формально султан был фигурой таинственной, на практике его тщательно срежиссированное визуальное представление имело первостепенное значение. Его физическое присутствие было исключительно важным из-за сложного порядка престолонаследования у османов. В 1421 г. труп Мехмеда I выставили (со значительного расстояния) на обозрение доверчивой толпе, заставив его двигаться, словно он живой – таким образом предотвратили кризис престолонаследования.

В Стамбуле шествие на пятничную молитву превратилось в намеренно и осознанно театрализованное мероприятие. Султан надевал украшенный гвоздиками халат – с соцветиями 60 см в диаметре. В отдельных случаях его коня подвешивали и целую ночь не кормили, чтобы и седок, и животное шествовали с фантастическим изяществом{680}. Это представление устраивали с расчетом как на местных, так и на иноземных зрителей. В самом начале османы не осуществляли координированный захват других земель, поэтому стамбульскому правителю приходилось использовать свой город в качестве декораций – так он демонстрировал соперникам (gazis) свою верховную власть.

Поездка «посмотреть на халифа» (титул османского султана был официально признан после 1517 г.) стала промежуточной целью на пути паломников с Запада в Мекку. Именно халифу несли все прошения и жалобы. В народе даже ходила легенда (просуществовавшая вплоть до XX в.) о том, что по ночам султан переодевается в чужое платье и бродит по Стамбулу. Не далее как в XIX в. чужеземные послы в тревоге отправляли на родину сообщения о таком таинственном поведении, а жители города беспокойно шептались о столь настораживающей привычке султана. Она представляла собой одновременно и политическую, и личную угрозу – султан, словно древнегреческий бог, мог перевоплотиться и в любую минуту оказаться перед самым твоим носом.

А вот где уж точно можно было встретить султана, так это в одном из многочисленных городских садов, куда он часто выезжал со своей свитой. В культуре мусульманского Константинополя сады играли ключевую роль. В Константинополе всегда сохранялись зеленые зоны – для города, подверженного осадам, это было необходимо из практических соображений. Отныне же эти «легкие» города были пропитаны религиозным духом. В императорских садах бродили газели, в других росли фруктовые деревья. В 2004 г. на пятом холме, в районе Фатих на месте Чукурбостана, «Затопленного сада», построили парковку и спортивные сооружения. Между тем Чукурбостан в свое время занял бывшую византийскую цистерну Аспар и в начале XXI в. его деревья сгибались под тяжестью фруктов. По сообщениям, которые отправляли на родину приезжие с Запада, начиная с XVI в. в городе насчитывалось не менее 1000 садов, а в сотне императорских садов работали 20 000 императорских садовников.