Она лежала в высокой траве раскинув руки, в левой ладони были скомканные трусики, все еще мокрое платье липло к телу, как водоросли липнут к камню. Она не взглянула на меня, когда я подошел, и мне показалось, что я чем-то ее обидел: дышала она глубоко, как бывает после плача, но похлопала ладонью по траве, и я лег рядом; взявшись за руки, мы пытались обсохнуть под усталым, заходящим солнцем.

Спустя какое-то время она повернулась на бок и легонько меня поцеловала.

– То, что у нас с тобой почти было… Ну, секс…

– Мм…

– Я тут подумала и решила обождать.

– Ладно. До каких пор?

– Пока тебе не исполнится двадцать один.

– Угу. Ну ладно.

– Или до выходных.

– Ближайших?

– Думаю, да. – Она рассмеялась и поерзала. – У тебя было такое лицо! До двадцати одного года?

– Да, это было очень остроумно.

– А на выходных ты сможешь?

– Чтобы нам побыть вдвоем?

– Мне кажется, это подразумевалось.

– В эти выходные?

– Хочешь свериться со своим ежедневником?

– Н-нет, я и так все помню.

– Хорошо.

– Ну то есть свериться нужно только с «Радио таймс».