В три тридцать утра я звоню сестре, хотя и понимаю, что для Занни, вообще для всех нормальных людей, это середина ночи.

— Я разбудила тебя.

— Что-то с Кейт?

Я молча киваю, хотя она не может этого видеть.

— Занни…

— Да?

Я закрываю глаза и чувствую, как из-под век сочатся слезы.

— Сара, что случилось? Ты хочешь, чтобы я приехала?

Говорить трудно, горло сильно сдавило; правда разрастается в нем, вот-вот задушит. В детстве наши с Занни спальни выходили в один коридор, и мы с ней ссорились из-за того, оставлять в нем свет на ночь или нет. Я хотела, чтобы он горел, она хотела спать в темноте. «Накрой голову подушкой, — говорила я ей, — и тебе будет темно, а я не могу сделать, чтобы было светло».

— Да, — отвечаю ей, больше не сдерживая рыданий. — Пожалуйста.

Вопреки всем прогнозам Кейт пережила десять дней интенсивных переливаний крови и терапии мышьяком. На одиннадцатый день госпитализации она впадает в кому. Я решаю, что останусь дежурить у ее постели, пока она не очнется. И делаю это в течение ровно сорока пяти минут, пока не раздается звонок от директора школы, где учится Джесс.

Очевидно, натрий в школьной химической лаборатории хранят в маленьких контейнерах с плотными крышками, потому что он легко вступает в реакцию с воздухом. Очевидно, с водой он тоже реагирует, отчего происходит выброс водорода и тепла. Очевидно, мой сын-девятиклассник оказался достаточно сообразительным, чтобы понять это, вот почему он украл опасное вещество, спустил его в унитаз и взорвал школьный септик.

После того как директор на три недели отстранил Джесса от занятий и при этом не забыл любезно поинтересоваться здоровьем Кейт, по сути сообщая, что моему старшему сыну прямая дорога в пенитенциарное учреждение, мы с виновником «торжества» возвращаемся в больницу.

— Ни к чему говорить, что ты остаешься без прав.

— На сколько?

— Лет до сорока.

Джесс опускает плечи и, если это возможно, сдвигает брови еще ближе к переносице. Я задумываюсь: в какой момент бросила бороться с ним? И почему это произошло, хотя его история ни в какое сравнение не идет по масштабу разочарований с историей его сестры.

— Директор — козел.