— Доктор Чанс, были ли методы лечения, включавшие в себя донорство со стороны Анны, безусловно успешными и необходимыми?

— Никакие методы при лечении рака не являются безусловно успешными, мистер Александер.

— Это было объяснено миссис Фицджеральд?

— Мы тщательно объясняем риски, связанные с каждой процедурой, потому что с началом лечения подвергаются опасности все системы организма. То, что приносит успех в одном случае, в следующий раз может стать для вас кошмаром. — Он улыбается Саре. — В этом смысле Кейт — удивительная юная леди. Никто не ждал, что она проживет больше пяти лет, и вот ей шестнадцать.

— Благодаря ее сестре, — замечаю я.

Доктор Чанс кивает:

— Не многим пациентам повезло иметь сильный организм и идеально подходящего донора.

Я стою, засунув руки в карманы.

— Не могли бы вы рассказать суду, как Фицджеральды приняли решение сходить на предварительную консультацию к специалистам генетического центра больницы Провиденса, чтобы зачать Анну?

— После того как были проведены анализы и признано, что их сын не может быть донором для Кейт, я рассказал Фицджеральдам об одной семье, с которой мне довелось работать. Они проверили всех братьев и сестер больного ребенка, и ни один не подходил, но в процессе лечения мать забеременела, и младенец оказался идеальным донором.

— Вы посоветовали Фицджеральдам зачать генетически запрограммированного ребенка, чтобы он стал донором для Кейт?

— Ни в коем случае, — обиженно говорит Чанс. — Я просто объяснил им, что, даже если ни один из уже имеющихся детей не подходит для донорства, это не означает, что в будущем такой ребенок не может появиться на свет.

— Вы объяснили Фицджеральдам, что этот ребенок, как идеально генетически запрограммированная пара больной девочке, будет служить донором для разных проводимых Кейт процедур на протяжении всей ее жизни?

— Тогда мы говорили только об одной процедуре с использованием пуповинной крови, — отвечает доктор Чанс. — Последующие заборы донорского материала стали необходимы, потому что организм Кейт не отозвался на первый этап лечения, и мы рассчитывали получить более положительные результаты.

— Допустим, завтра ученые изобретут метод лечения, который избавит Кейт от рака, если Анне отрежут голову и отдадут ее сестре. Вы порекомендуете пойти на это?

— Очевидно, что нет. Я никогда не рекомендую методы лечения, которые ставят под угрозу жизнь другого ребенка.

— А разве не этим вы занимались последние тринадцать лет?

Лицо врача каменеет.

— Ни одна из проведенных процедур не причинила Анне долговременного вреда.