Современники нарекли установившуюся в Румынии власть блока помещиков и крупной буржуазии «чудовищной коалицией» – столь противоестественным представлялся им альянс былых противников 1848 года и периода борьбы за объединение. Определение прочно вошло в историографию. Лишь сейчас раздаются голоса против него. Сошлемся на П. Е. Микельсона. «Коалиция не была уж столь чудовищной»[604]. Образовался длительный и прочный союз помещиков и представителей крупной буржуазии, отринувшей революционные грешки своей социальной молодости и перешедшей на охранительные позиции, – альянс, в котором буржуазия постепенно выходила на первый план, управлявший Румынией вплоть до августа 1944 года.

* * *

У румын, пробивших первую брешь в системе Парижского мира, нашлось много подражателей. «Повсюду на Востоке пробуждается чувство национальности, – уже в 1857 году докладывал из Дунайских княжеств российский комиссар K. M. Базили, – это наш лучший помощник, все эти национальности станут все более и более враждебными константинопольскому режиму»[605]. В авангарде мятежников шла маленькая Черногория, не подчинявшаяся Порте и упорно отстаивавшая свою фактическую независимость. Бедность скалистых почв, частые неурожаи порождали мечты о выходе на плодородные равнины, стремление к прорыву к Адриатическому морю для установления торговых связей и вековые традиции – все делало черногорцев постоянно готовыми к походу то ли самостоятельно, то ли вместе с соседями. Краем постоянных волнений являлись Босния и Герцеговина с населением сербского корня и языка, но разделенным по религиозному признаку на православных, католиков и мусульман. В 1857 году восстали герцеговинцы – отказались платить налоги, стали занимать принадлежавшие казне земли, высказались за присоединение к Черногории. Оттуда прибыли 6 тысяч юнаков им в помощь. Консулы России и Франции выступили против вооруженного вмешательства Порты в конфликт. Черногорский князь Данила поставил условием вывода своих добровольцев из Герцеговины присоединение к княжеству некоторых герцеговинских земель, предоставление ему выхода к Адриатическому морю, без чего страна – тело без души, и официальное разграничение между нею и Османской империей, что означало скрытое признание ее независимости. Из Стамбула пришел отказ, и тогда черногорское войско и повстанцы в апреле 1858 года разгромили карателей. A. M. Горчакову при содействии французов удалось предотвратить разгром Черногории, припугнув Высокую Порту вмешательством двух держав в конфликт. Россия и Франция способствовали достижению выгодных для Черногории условий урегулирования конфликта – к княжеству отошел район Грахова и некоторые герцеговинские земли, Порта пошла на налоговые послабления, но к морю пробиться не удалось[606].