39. Скатерть старая вышитая – 1

40. Марли на 2 платка

41. Нагрудники – 2 старых

42. Беретки – одна пуховая, одна вязаная

43. Фуражки старые – 2

44. Платье детское старое – 1

45. Детские колготки старые – 1

46. Моток ниток серых

«Мама, посмотрите, вот какой-то спи-сак вэ… вещ…»

Тельман был младшим, самым младшим, пятьдесят пятого года. Года Барана, говорила мать, помнившая названья всех корейских годов. Тельман, маленький барашек, много спрашивал и всем интересовался. Задавал различные вопросы сестрам и матери. Они что-то по-женски, по-своему, отвечали. Отец бывал дома редко, ел отдельно, быстро засыпал и не любил разговоров.

«Положи, отец ругать будет! Это документ».

«А я почитаю и отдам. Можно?»

Подергал за фартук.

Но мать уже устала от такого пустого разговора. Молча зашуровала тряпкой.

В семье говорили мало. Отец с матерью разговаривали в основном взглядами. Отец посмотрит, мать вздохнет. Мать посмотрит, отец нахмурится. Даже когда не совсем понимали друг друга, редко переходили на слова. Рима, старшая, тоже была молчалива. Только один раз Тельман услышал ее живую речь, когда она возвращалась из школы с подругами и смеялась. «Разговаривает!» – подумал Тельман, никому об этом не рассказал. Даже матери, которой всегда всё рассказывал; мать слушала, делая при этом какую-то домашнюю работу, шинкуя морковь, иногда откладывала нож, гладила его по голове. Ладони у нее были теплые и мокрые и пахли так сытно, что подышишь ими – и можно даже не завтракать.

И еще одна информация. Когда ему исполнился год, родители, по обычаю, поднесли его к столику, на котором разложили разные предметы. Чашка-чальтоги, книга, карандаш, ножницы и деньги. Что выберет ребенок, такая ему судьба.

– И что вы выбрали? – Принцесса успокоилась после фаланги и снова подсела к огню.

– Карандаш.