На южном берегу Ибера он сумел загнать Гасдрубала Барку в ловушку и запереть его в ущелье. Ситуация была критическая; Гасдрубал видел, что шансов выбраться нет, а Нерон, безусловно, понимал, что ему придется играть в «300 спартанцев» за персов. Поэтому он просто предложил карфагенянину уйти из Испании по-хорошему.

Гасдрубал согласился.

Был назначен день вывода всех пунийских войск, но тут Гасдрубал неожиданно вспомнил о богах, знамениях, религиозных запретах и еще каких-то непонятных вещах, которые невероятно мешали ему вывести армию именно сегодня. Время потянулось, Нерон терпеливо ждал... и дождался: в один ненастный день, скрываясь под покровом ночи и тумана, Гасдрубал... ушел. Фактически он и его люди растворились в тумане. Пунийское коварство на марше, так сказать.

Стало совершенно очевидно, что в Испании нужен человек, который блистал бы не происхождением или харизмой в виде сияния вокруг головы, а военачальник толковый и умный. Воспоминания о погибших братьях Сципионах, которые так успешно воевали в Испании пока не пали смертью храбрых, также сыграли роль: желателен был кто-то из их семьи.

Выбор пал на молодого Публия Корнелия Сципиона (будущего Африканского).

Выборы происходили в исключительной обстановке: консулы Фульвий и Сульпиций созвали выборщиков и предложили избрать проконсула — командующего, облеченного всей полнотой власти.

Назвали имя — Сципион. Выбирайте немедленно, альтернативы нет, демократия потерпит.

Его репутация уже была известна, несмотря на молодость: ведь это он, как утверждают, в ноябре 218 года до н. э. спас своего отца, раненного при Тицине.

Сципиону сопутствуют различные легенды, которые также стали впоследствии темами для школьных сочинений и помпезных картин в стиле классицизма. Так, говорят, что после битвы при Каннах, когда римская армия была позорно разгромлена, молодой Сципион возглавил маленький отряд командиров, также очень юных, и они все вместе принесли торжественную клятву никогда не изменять Республике. Кругом царили хаос и паника, а эти молодые герои стали островком патриотизма и веры в будущее.

Кроме того, существует «Сципионова легенда», утверждающая, что Сципион имел и откровения от божеств. Рационалист Полибий, впрочем, утверждает, что все россказни о «видениях» были просто ловким пиар-трюком самого полководца, который понимал, что необходимо воздействовать на народ разными способами, в том числе и мистическими. Так или иначе, но «сама судьба» предопределила выдающуюся роль Сципиона в жестокой войне против Ганнибала и карфагенян.