Но... Карфаген вназапно согласился.

Осенью 203 года до н. э. делегация из Африки прибыла к Риму. В сам город представителей враждебного государства не пустили, переговоры происходили на Марсовом поле.

Карфагеняне настаивали на том, что во всем виноват Ганнибал. Это он, мерзавец, все придумал! Это его коварными происками разорена цветущая Италия и ее обитатели оставлены без штанов! Какое ужасающее, немыслимое самоуправство! Ой вэй!

Римляне озадаченно переглянулись, поскольку с термином «штаны» в массе своей знакомы не были.

Мы помним, что еще раньше вставал вопрос: от чьего лица действовал Ганнибал, ведя войну сначала в Испании, а потом в Италии. На свой страх и риск он предпринял все эти походы или же оставался «официальным» полководцем, представителем своего правительства и своей Родины? Сейчас Карфаген изображал дело так, что Ганнибал — это авантюрист-одиночка, за чьи безответственные выходки не должен расплачиваться миролюбивый пунийский народ[152].

В ответ летели привычные обвинения в «пунийском вероломстве». И, в общем, определенная доля вероломства имела место: карфагеняне не только торговались из-за мирного договора, но и зорко смотрели по сторонам. Они довольно быстро поняли, что у Сципиона в Риме есть противники, в первую очередь — Сервилии из Альба-Лонги. В 203 году до н. э. консулами стали два Сервилия — Цепион и Гемин. Окончательное решение касательно переговоров должен был принять кто-то из консулов. Ждали приезда Гемина, он застрял в Этрурии, но должен был вернуться с минуты на минуту. Цепиона вызывать не стали, он следил за Ганнибалом в Бруттии, не стоило отвлекать его от этого важного занятия.

Без Гемина ничего не решится, сказали Сервилии. Соратник Сципиона, Квинт Цецилий Метелл, напротив, настойчиво напоминал Сенату о том, что только убедительные и яркие победы Сципиона сделали вообще возможной эту ситуацию, в которой Рим диктует Карфагену условия мирного договора.

В конце концов Сенат объявил, что никаких переговоров не будет, пока карфагеняне топчут римскую землю. Пусть сначала надоевший хуже горькой редьки Ганнибал покинет Италию. Немедленно! Бегом!

В начале 202 года до н. э., зимой, договор был наконец одобрен, а Ганнибал выступил из Бруттия. У него имелись какие-то грузовые корабли, но их определенно не хватало для того, чтобы погрузить всех, поэтому пришлось спешно строить новые.

С Ганнибалом отплывали и его африканцы. Италийцы, которые переходили на сторону Карфагена, идти с разбитым полководцем в Африку отказались. Ливий утверждает, что Ганнибал приглашал их к себе небольшими группами — «поговорить», те доверчиво приходили, и тут их истребляли. История сомнительная.