Как явствует из процитированных выше биликов Чингисхана, «одобренный им свод законов должен был быть закреплен навек. Всякое изменение Ясы, по его мнению, могло привести лишь к гибели государства.

Хранителем Ясы Чингис назначил еще при жизни своего старшего сына Чагатая[904]… Впоследствии именно Чагатай согласно воле отца формально возвел на престол своего брата Угэдэя.

Каждый новый Великий хан, правил он всей империей или только своим улусом, должен был начинать царствование подтверждением Ясы.

По известию Ибн Баттуты, потомки Чингисхана должны были ежегодно собираться вместе с высшими сановниками каждого улуса, чтобы удостовериться, что ни один хан или князь Чингисовой крови за это время не нарушил Ясы. Виновный в ее нарушении должен был быть низложен»[905].

Вслед за увещеваниями по поводу «Книги Великой Ясы» Чингисхан провозгласил указ об объявлении своим наследником сына Угэдэя:

«Болезнь моя такова, что ее нельзя излечить никакими лекарствами, и кому-то одному из вас придется оберегать трон и могущество государства и еще более возвышать пьедестал, у которого уже есть такое прочное основание…

Если вы желаете провести свою жизнь в довольстве и роскоши и насладиться плодами власти и богатства… пусть на трон ханства вместо меня взойдет Угэдэй, поскольку он превосходит вас здравостью рассудка и проницательностью ума; и пусть управление войском и народом и защита границ империи осуществляются его здравомыслием и мудрыми решениями. Посему я объявляю его своим наследником и передаю ключи империи в его доблестные и умелые руки»[906].

«Объявив своим преемником сына Угэдэя, Чингисхан обратился к сыновьям с вопросом: „Каково будет ваше решение, мои сыновья, относительно этих соображений и каковы ваши соображения относительно этого решения?“

Тогда они преклонили колени почтительности к земле верности и смирения и ответили языком покорности, сказав: „…Наше благо и благо наших преемников зависит от того, как исполняются наказы Чингисхана, и в наших делах мы вверяем себя его наставлению“.

„Если, — сказал Чингисхан, — ваша воля находится в согласии с вашими словами, а ваш язык с вашим сердцем, тогда вы должны дать свое письменное согласие на то, что после моей смерти признаете Угэдэя своим ханом, и его приказания будут для вас как душа для тела, и что не внесете никаких изменений и исправлений в то, что было сегодня решено в моем присутствии, и не отступите от моего приказа“.

Все братья Угэдэя исполнили его приказание и письменно заявили о своем согласии»[907].

Накануне похода на страну тангудов Чингисхан сказал: «Если мы еще десять лет будем безрезультатно стараться умиротворить врагов на северо-западе (кипчаки. — А. М.), то восстанут и остатки цзиньцев. Сейчас будет лучше, поручив Чагатаю сдерживание врагов (на северо-западе. — А. М.), (самим) покончить с остатками Цзинь. А уж потом пойдем на запад и разберемся с остальными»[908].