Страница из “Duhring Duhring” (Жиля) Жозефа Вольмана, 1979

Бесконечные, кажущиеся произвольными сопоставления вероятны в любой истории, появляющейся в ежедневной прессе. Пролистав несколько страниц, человек попадает в сердцевину одного из определений Дебора из «Общества спектакля», определения спектакля как непрерываемого обсуждения существующим порядком самого себя, даже если это обсуждение здесь сведено к пустой болтовне, а его глашатаи, уполномоченные и их дублёры, рекуператоры и рекуперируемые остаются почти никак не опознанными, их идентичность заретуширована их социальной ролью. Это несмешной анекдот: если приложить универсальную газету Вольмана на любую другую, то слова и лица выпрыгнут из своего контекста, из своих событий и привычной истории и превратятся в слова из игры Скрэббл[135] — агрессияБрежневапривилегииДядюшкиСкруджаНаполеоновскаявойна, все определяемые объекты расплавятся в одну совокупность бессмыслицы. Единственная ирония — хвост виляет собакой, — в том, что если такова картина публичного выступления, а публичное выступление является болтовнёй, значит, эта болтовня, тем не менее, управляет миром.

На первой странице эпиграф: «Мы были против власти слов — против власти». Но “Duhring Duhring” это перманентная дада-газета, то есть всегда сегодняшняя, поэтому я сказал Вольману, что не понимаю, почему используется прошедшее время: «мы были». «Потому что “мы” были ЛИ, — сказал он. — Потому что то время было настоящим».

На мгновение в его квартире в 1985 году время повернулось вспять: «ему было 27», написали в “Potlatch” в некрологе, посвящённом Вольману³¹. Он вместе с Дебором основал группу; прошли годы, и они пережили всех остальных. Но в январе 1957 ^год^а> через четыре месяца после представления ЛИ на Первом мировом конгрессе свободных художников в итальянской Альбе, где строились первые планы по созданию по-настоящему международной организации, Вольман также был исключён.

В Альбе Вольман излагал концепции ЛИ таким потенциальным проектировщикам воображаемых городов, как Констан Нивенхёйс из Голландии, Асгер Иорн из Дании, Джузеппе ПиноТаллицио, Этторе Соттасс-младший из Италии и Православ Рада из Чехословакии, большинство из которых были художниками, выставлялись в галереях и имели агентов: «Процесс отрицания и разрушения, который всё ярче проявляется в отношении всех прежних условий артистической деятельности, является необратимым»³². Искусство распадалось от противоречия, являвшегося скорее социальным, чем эстетическим: «…следствие появления более совершенных возможностей действий над миром».