«Любовь к дальнему» как оправдание отсутствия любви к ближнему

«Любовь к дальнему» как оправдание отсутствия любви к ближнему

В некоторых случаях стереотип любви к тем, кто далеко, этой излюбленной ныне практики, может выступать в качестве субститута невозможности отсутствия любви к ближнему, как показывают довольно многочисленные свидетельства. Многие выдающиеся люди при случае объясняли свой абстрактный социальный идеализм и свою борьбу за «социальную справедливость» и радикальные реформистские движения как результат своей неспособности установить простые, естественные и непринужденные отношения с ближним. Вероятно, эта бедность связей или их отсутствие приводят многих интеллектуалов к «удаленной» и обобщенной любви к человечеству.

Ч.П. Сноу, персонажи романов которого – это в основном результат пристального наблюдения за повседневной жизнью Британии, описал несколько таких социальных идеалистов; всех их объединяет одна особенность характера: в обычных отношениях с людьми они ведут себя ужасно, неблагодарно, нагло, бесчувственно и демонстрируют полную неспособность представить себе чувства и мысли другого – в частности, человека, который пытается им помочь[433]. Кстати, самого Ч.П. Сноу, разностороннего человека, которому в 1964 г. был доверен высокий пост в правительстве лейбористов, вряд ли можно обвинить в предвзятом отношении к левым интеллектуалам. У Ницше Заратустра порицал любовь к ближнему и проповедовал любовь к дальнему[434]. В этом случае «дальний» означал сверхчеловека будущего. Любопытно, осознают ли современные проповедники любви к дальнему, что со своей абстрактной любовью к человеку будущего (в основном в так называемых развивающихся странах) они совершили поворот на 360 градусов, близкий к позднему Ницше. А Ницше этого периода описывал человека, который в буквальном смысле разорвал связи с ближними. Описывая то, что непосредственно предшествовало этому, Ницше пишет: «Да, мой друг, укором совести являешься ты для своих ближних: ибо они недостойны тебя. И они ненавидят тебя, и охотно сосали бы твою кровь. Твои ближние будут всегда ядовитыми мухами; то, что есть в тебе великого, должно делать их еще более ядовитыми…»[435] (читай «еще более завистливыми»).

Возможно, некоторые из тех, кто стремится институционализировать филантропию в отношении дальних, в глубине души знают, до какой степени обычно ненавидят покровителя и филантропа в тех случаях, когда он находится в непосредственной близости от покровительствуемых. Не может ли быть так, что любовь к дальнему – это попытка избежать филантропии по отношению к ближним?