Обожествление природы внутренне связано с притязаниями на богоравность и всемогущество самого человека – ничем, впрочем, не подтвержденных, не подкрепленных. В подобном обожествлении человека нетрудно распознать реальные корни тоталитарного характера неоязыческих групп и сект. Обычно объектом культа у неоязычников становится сам лидер, глава духовного объединения, по-восточному «гуру».

Итак, идея «возврата» вспять, «возрождения архаики» может быть понята и осуществлена совершенно по-разному. Ренессанс «ренессансу» рознь. Так называемые «религиозные искания» неоязычества связаны не с повышением, а с понижением уровня духовной жизни общества. (Если бы это было не так, языческие неокульты не называли бы «доминирующим фактором массовой культуры»).

В ранее опубликованных статьях нами уже отмечалось, что фактически главную детерминанту неоязыческих тенденций составляет омещанивание общества, нарастание в нем утилитаристских, потребительских установок, резкое понижение уровня духовности. В качестве иллюстрации к сказанному еще раз процитируем весьма откровенные и красноречивые высказывания одного из идеологов российского неоязычества – В. Б. Авдеева:

«Основной постулат любой языческой религии звучит всегда примерно одинаково:…живи сам и дай жить другому… Язычество не содержит жестких предписаний, оно индивидуально пластично. Не нравится Бог – не верь в него, выбери другого». «Язычество не принуждает и не страшит, оно комфортабельно, как индивидуальные аппартаменты, оно ласково и жизнелюбиво. Оно зовет жить здесь, сейчас и вечно в других жизнях. Оно зовет не страдать, смиряться и ограничиваться, но наслаждаться, действовать и развиваться»[762]. Или еще одно из авдеевских откровений: «…Можно любить женщин, когда тебе за пятьдесят, радоваться жизни, нежиться в роскоши и веселье и при этом потрясать молодые умы всей земли революционностью смелых, никак не старческих высказываний, быть на самом острие религиозного поиска, быть человеком в высшем духовном понимании, писать научные книги и проповедовать». «Все это можно сразу и сейчас, без готовых рецептов, догм, муштры чувств и ума, легко и просто». «Все это можно, но нужно стать лишь многобожником…»[763].

Неоязычество – более удобная и легкая религия для «среднего» интеллигента, обывателя и т. д. Не в этом ли секрет его востребованности и широкого распространения в наши дни?

Адепты неоязычества ссылаются на то – и видят в этом свое заведомое оправдание, – что они хотят создать собственными усилиями новый миропорядок: менее централизованныый, более свободный, плюралистичный, более соответствующий характеру современного человека. Но таков ли в действительности создаваемый ими мир?