Идентификация – явление сложное. Оно охватывает уровни: биосоциальный (принадлежность к мужскому или женскому полу), социальный, политический, национально-этнический, культурный, цивилизационный. В свою очередь, внутри отмеченных градаций выделяются более частные срезы идентификации – возрастной, профессиональный и др. Идентификация может рассматриваться как компонент либо личностного сознания, либо сознания группового. Некоторые теоретики признают реальным только первое из этих значений; второе, по их мнению, является метафорическим. Но с этим трудно согласиться. Ведь самоидентификация многих отдельных личностей так или иначе интегрируется, обобщается, создавая новое качество процесса и новый его результат. В конкретном исследовании акцент может быть сделан на каком-либо одном виде идентификации. В настоящей статье нас будет интересовать преимущественно идентификация личностная. Но взаимосвязь и взаимообусловленность личностной и групповой форм выражения этого феномена очевидна.

Идентификация плодотворно изучается современной психологической наукой как важный момент в процессе становления и развития личности. Здесь в центре внимания находится стадиальность формирования идентичности, ее противоречия и их разрешение, в особенности у юных и молодых людей. Этот аспект проблемы сделал предметом своих исследований известный психолог-неофрейдист Эрик Эриксон (1902–1994)[814].

Идентификация представляет собой выбор образа самого себя, опосредованный тем агентом, с которым некто себя отождествляет. Это аналогично узнаванию себя в зеркале или в нарисованном портрете. Вполне естественно, что такой образ подчиняется диалектике сущего и должного. Отчасти идентификация отражает то, чем человек действительно является, отчасти же – то, чем (кем) он только становится, чем (кем) желает быть.

Значение идентификации для человека, личности в том, что она дает ему ощущение гармонии с собой, а также – с социумом, эпохой, окружающим миром. «Именно это ощущение подразумевал Джеймс, описывая те редкие состояния напряжения и восторга, когда внутренний голос констатирует: «Вот мое подлинное Я!»[815]. В западной психологической и социологической литературе идентификация рассматривается как показатель духовного здоровья личности и ее успешной социальной адаптации. Мне думается, этого недостаточно. Успешная, позитивная идентификация дает человеку опору, почву под ногами, служит стимулом для деятельности во благо той целостности, к которой он причисляет себя.

Экзистенциальная значимость идентификации чрезвычайно остро выявляется в ситуациях ее деструкции или практически полного отсутствия. В таких случаях говорят о «кризисе идентичности», «дефиците идентичности», «диффузии идентичности» и т. п. Патология идентификации переживается как состояние растерянности, разлада с собой, потерянности, заброшенности, ненужности для кого-либо, одиночества. Все это – мучительные, негативные переживания, ослабляющие человека, его волю к жизни, борьбе, созиданию.