Они все появлялись и появлялись. У них были свои способы. Их было слишком много, и нашествие неумолимо продолжалось. Мы давили их ногами, когда они переползали тротуары. Мы расплющивали их сотнями под колесами машин. Они жрали, росли, сбрасывали старую тесную кожу, снова росли и снова жрали. Они ползали взад-вперед по веткам и объедали наши деревья, словно сельдерей.
В конце концов, они все-таки наелись. Гусеничное детство закончилось, и наступал подростковый возраст. Они заворачивались в коконы для короткого отдыха-метаморфоза, а через несколько недель выбирались из них маленькими коричневыми мотыльками. Потрескивание закончилось, деревья (точнее, то, что от них осталось) оставили в покое. Гусеницы в качестве гусениц исчезли. Но огромная популяция насекомых-вредителей по-прежнему носилась над нашими головами, теперь почти невидимая, сильно напоминая мрачные предчувствия о будущем.
У экологов есть специальное имя для такого события. Они называют его вспышкой.
Экологи используют это слово в более общем значении, чем «вспышка заболевания». Можно сказать, что вспышки заболеваний – это подмножество всех вспышек. Вспышка в широком смысле слова – это любой быстрый, внезапный, взрывной рост популяции любого биологического вида. Подобные вспышки случаются у одних животных и не случаются у других. У леммингов бывают вспышки популяции, а у выдр – нет. У некоторых видов кузнечиков, мышей и морских звезд бывают вспышки, а у других видов кузнечиков, мышей и морских звезд – нет. Вспышка популяции дятлов маловероятна. Вспышка популяции росомах – тоже. В отряде чешуекрылых (бабочки и мотыльки) есть несколько известных «вспышечников» – не только коконопряды нескольких видов, но и непарные шелкопряды, волнянки, листовертки и другие. Впрочем, даже среди чешуекрылых это скорее исключения из общего правила. Из всех лесных бабочек и мотыльков около 98 процентов видов поддерживают сравнительно стабильные, неплотные популяции, и не более 2 процентов из них переживают взрывной рост. От чего зависит способность насекомого – или млекопитающего, или микроба – устраивать вспышки популяции? Это сложный вопрос, на который эксперты до сих пор ищут ответ.
Энтомолог Алан Берримен попытался ответить на вопрос в статье под названием «Теория и классификация вспышек». Начал он с простых определений: «С точки зрения экологии, вспышку можно определить как взрывной рост популяции того или иного вида, который происходит за сравнительно короткое время». Затем, тем же самым беспристрастным тоном, он ответил: «Основываясь на этом определении, можно сказать, что самая серьезная вспышка на планете Земля – это рост популяции вида