31

– То, что вам довелось испытать в Вашингтоне, было инерцией, – пояснял Маккейн. – Сила, поддерживающая жизнеспособность всех процессов, против которых мы боремся. В первую очередь всем хочется, чтобы все оставалось так, как им нравится. – Он сжал руку в кулак. – Вы видите, что это иллюзия – ставить на такую вещь, как благоразумие, на добровольный отказ? Это противоречит человеческой природе. Принуждение – вот единственное средство, которое действительно работает.

Джон мрачно кивнул.

– Это значит, что мы должны продолжать бороться.

– На это можете положиться. – Маккейн потянулся к факсу, поднял вверх полоску мягкой бумаги. – Новости от Коллинза. Работы по расширению проходят согласно графику. Его люди в буквальном смысле слова только и делают, что распаковывают новые компьютеры, подключают их в сеть, устанавливают программу-симулятор и запускают ее. А это значит, что результаты будут в срок.

– Хорошо, – произнес Джон. – А что мы будем делать тем временем?

Маккейн бросил на него странный взгляд, встал и принялся расхаживать взад-вперед вдоль окна. Давненько он этого не делал. За окном город сверкал под ярким августовским солнцем, словно кто-то перенес его на берег Средиземного моря.

– Вы могли бы помочь мне, – вдруг сказал Маккейн и остановился, устремив взгляд на Джона. – Вам это может показаться странным, возможно, даже подозрительным, не знаю… Но вы бы очень, очень помогли мне.

– Если вы хотели разбудить во мне любопытство, – сказал Джон, – то вам это удалось.

– Нам предстоит борьба. Борьба суровыми методами. По всем фронтам наши противники призывают к сражению, и будет побоище, это точно. Возможно, нам придется сделать несколько ходов, не предусмотренных правилами, если вы понимаете, что я имею в виду. Короче говоря, ситуация такова, что нам ничто так не поможет, – произнес Маккейн и мрачно улыбнулся, – как отвлекающий маневр.

– Отвлекающий маневр?

Маккейн посмотрел на него исподлобья взглядом Джека Николсона.

– Я не хочу, чтобы обо всем, что я делаю или не делаю, писали в газетах, понимаете? Все просто. И поэтому хорошо бы, если бы в газетах написали о чем-нибудь другом.

– Ага, – произнес Джон. – Ну а в чем проблема? Я имею в виду, нам ведь принадлежит половина газет и…

– Проблема в другой половине. В газетах, которые нам не принадлежат.

Джон, моргая, смотрел на Маккейна.

– Хм… Да, ясно. Боюсь только, что я не понимаю свою роль во всем этом.

Маккейн вернулся к своему письменному столу, открыл один из ящиков, достал оттуда издание, издалека похожее на несерьезную бульварную газетку, и бросил ее Джону титульной стороной вверх.