Джон кивнул, потрясенный.

– Да, – произнес он. – Может быть, нам действительно стоит сделать это. – Он обвел взглядом город. Башни вокруг вдруг стали выглядеть как зубцы вражеского замка, а улицы внизу – как бастионы и ходы на крепостной стене. Туман показался дымом близкой битвы. – Какая мысль…

Позже он уже не мог сказать, что в конечном итоге послужило спусковым механизмом. Он вдруг почувствовал, что оцепенел, как что-то внутри него судорожно сжалось, так, как будто кожа, которую он начал чувствовать на раненом месте души, натянулась пузырем и лопнула, как потекло вниз все, что в нем собралось, переполнило его волнами образов, идей и чувств. Наверняка в том, что сказал Пол, было ключевое слово, вызвавшее цепочку ассоциаций, неудержимую, словно ряд падающих костяшек домино, и, пока все это происходило, мир его разбился, он сам разбился и снова собрался из тех же самых частей, только в новом порядке, лучшем порядке, впервые правильно, с тех пор как он научился мыслить. Ощущение было такое, словно на него обрушилась лавина кусочков мозаики, чтобы потом собраться самостоятельно. На это не нужно было тратить усилий, поскольку все усилия давно уже были приложены, нужно было только втянуть голову, чтобы не покалечило, и задержать воздух.

– Я понял, – хрипло прошептал он. И остался сидеть неподвижно, глядя куда-то вдаль, на улицу, на здание, на светящееся окно – далеко-далеко, лишь в виде яркой точки.

– Что-что? – переспросил Пол.

– Я знаю, что нам нужно сделать. – Он сидел неподвижно, потому что малейшее движение могло прогнать видение.

Пол наклонился вперед и посмотрел на него, раздраженно и внимательно.

– Что мы должны сделать? – повторил он.

– Чтобы исполнить пророчество.

– Джон, ты не…

– Это совсем просто. Так просто. Мы давно уже могли додуматься.

– О! – озадаченно произнес Пол. Некоторое время он размышлял, пока Джон смотрел неотрывно на светящуюся точку в темной дали, и наконец спросил: – И что же?

Джон сказал ему. Сказал ему, что они должны сделать.

Когда он закончил, в комнате повисла тишина, такая, словно замерз воздух. Джон вышел из оцепенения, отыскал взгляд Пола, заглянул в большие удивленные глаза.

Впервые в жизни ему удалось озадачить Пола Зигеля.

46

46

Нью-Йорк, caput mundi, столица мира. Первый по-настоящему чудесный весенний день разлился над городом на Гудзоне, от мокрых крыш домов поднимался пар, сияние стеклянных башен Манхэттена было видно далеко в Атлантическом океане. Можно было подняться на крышу Всемирного торгового центра и окинуть взглядом просторный свежевымытый мир, не прячась от ледяных ветров и ливней.