С милицией московской он уже успел познакомиться. Как-то с Верховским идет по улице Станиславского по направлению к Моссовету, навстречу два сержантика молоденьких: «Предъявите документы». Что, почему? «Пройдемте в отделение. Там объясним». Костя слышал: заводят в участок и штраф выписывают. Без всякого основания. И попробуй не заплати: посидишь в КПЗ, а кто залупнется, того метелят. Не хочет он такую участь испытать и потому яростно, сам от себя не ожидает такой прыти, ментов поливать начинает:

– Какое отделение? Мы к Лужкову на совещание опаздываем, а вы тут безобразничаете! Прохожих без разбору хватаете! Я вот на Петровку позвоню, чтобы взгрели вас. Как фамилии? – рявкает натурально, по-начальнически.

Менты опешивают, расступаются, Костя и Верховский мимо них твердым, уверенным шагом, Петр Абрамович вдогонку тенорком воинственно пускает:

– Будут у вас, ребята, неприятности, обещаю…

Второй раз сграбастывают Костю у Большого театра. Читает афишу, сзади окликают:

– Гражданин, обернитесь.

Оборачивается Костя – мент стоит и буравит глазками – оловянными пуговками.

– Здравствуйте, капитан Важенин, ваши документы.

Костя ему паспорт свой американский (всегда с собой носит, на всякий случай) с талоном регистрационным. Капитан виду не подает, что удивлен – вряд ли думал, что такая птица попадется, – листает паспорт, находит талон, читает, беззвучно губами шевеля, потом поднимает глазки-пуговки:

– Придется, мистер Ситников, пройти со мной.

– С какой стати? Я гражданин Соединенных Штатов, зарегистрирован, как положено. Нахожусь по делам бизнеса. Что вас, капитан, не устраивает?

– Надо талон проверить, не фальшивый ли.

Чувствует Костя, как белеет. Такие приступы бешенства не часто с ним случаются. В таких случаях плохо контролирует себя, сейчас приказывает собраться, ни в коем случае не переходить на крик, и сведенным судорогой ненависти голосом:

– Слушайте, капитан, я никуда не пойду. Если попробуете применить силу, будете иметь дело с консулом. И не только с ним. За мной серьезные бизнесмены стоят и кое-кто из администрации (вспомнил почему-то Генриха и магическое слово), они шутить не любят. Ясно? А денег, которые вы у меня вымогаете, не дам. Принципиально.

Буравят его пуговки, силятся понять, на понт берет американец или и впрямь силу имеет. Несколько секунд в Важенине борьба идет нешуточная. Побеждает то, что впитано в капитанскую плоть и кровь годами пресмыкания, поборов и наглой безнаказанности, таящей тем не менее постоянный страх нарваться.

– Возьмите свой паспорт, господин Ситников. Денег я у вас не вымогал, это провокация с вашей стороны, – козыряет и сбегает по ступенькам.