Я спросил Агеду, живут ли мать с дочерью до сих пор у нее. Она ответила, что, вернувшись утром после прогулки с Тони, их уже не застала. Иначе говоря, они нарушили договор: обе не должны были выходить на улицу, пока люди, занимавшиеся этим делом, не найдут способа помочь им. Поначалу Агеда подумала, что они устали сидеть в квартире словно в тюрьме и решили немного прогуляться по округе. Поэтому Агеда, как и в предыдущие дни, взялась готовить обед. Я возразил, что она могла бы не тратить зря время, если бы эта самая Белен удосужилась хотя бы оставить ей записку.

– Ее нельзя судить строго. Бедная, она так напугана…

Потом Агеда сказала, что коробки с их одеждой и прочими вещами так и стоят у нее в квартире. И теперь она боится, как бы этот дикарь, муж Белен, не явился за ними и не захотел поквитаться с хозяйкой дома.

В итоге пять минут, в которые Агеда собиралась уложиться, растянулись до трех четвертей часа. И естественно, за все это время у меня не было ни малейшей возможности сказать ей то, что я так тщательно обдумал.

11.

Для начала мы с ним долго спорили, какой список будем составлять – список того, в чем оба лично убеждены, или того, что является общеизвестным фактом. Хромой считает, что любые убеждения субъективны, а часто и переменчивы. Аргумент показался мне справедливым, так что мы условились фиксировать только достоверное, но лишь при полном совпадении наших с ним мнений на этот счет, на что бы доказательство достоверности ни опиралось – на исследования, или на опыт, или на наше мнение, носящее характер предварительный. Однако в список не попадет то, что один из нас достоверным считает, а другой нет. Мы попросили у Альфонсо лист бумаги и ручку. Ниже я переписываю результат:

«Картофельная тортилья всегда должна быть с луком».

«Капитализм отвратителен. Коммунизм еще хуже. Капитализм позволяет тебе одновременно и жить по-капиталистически, и проклинать капитализм, а коммунизм в принципе несовместим с любой формой диссидентства».

«К началу XXII века Испания не будет существовать в современных границах».

Тут я запротестовал:

– Нет, это похоже скорее на убеждение или прогноз, чем на достоверность.

– Нет, это достоверность, – твердо сказал Хромой.

И мы оставили фразу в списке.

«Любая цель, какой бы справедливой она ни была, становится пагубной, как только за дело берется фанатик».

«В настоящее время человечество – это бедствие. Природа в поисках экологического равновесия рано или поздно примет свои меры и начнет косить род людской, наслав на него какой-нибудь вирус или смертоносную бактерию».