Он стремительно вскочил с кресла, подошел к окну, ударил кулаком по раме, а потом прижался любом к стеклу. Спина его выражала полное отчаяние, очень по–ребячьи выглядели вздыбленные лопатки. Даше стало его ужасно жалко. Она тоже подошла к окну и осторожно положила руку на сгиб локтя.

Он оглянулся стремительно. Даша думала, что он ее обнимет — нет, ничуть не бывало. Он ждал ответа. Сейчас ему были нужны слова, а не поцелуи. Весь ужас был в том, что Даша готова была целоваться, а вот разговаривать — не имела права.

Выяснению их отношений помогла гроза. С юга приползла темная, пузатая туча. Тут же упруго и угрожающе завыл ветер. На балконе противно лязгнуло что‑то металлическое. Такой престижный дом, а не могли крепко прибить жестяные покрытия. Листья на кустах и деревьях выгнулись, и матовая их изнанка изменила окрас всего зеленого мира. Тревожно, темно… Мимо окна вдруг пролетел пустой целлофановый пакет, ветер трепал его и гнал все выше. Поддутый воздухом он стал похож на белесый воздушный шар… и на презерватив. Фу! Потом сразу хлынул дождь. Ветер искривил водяные струи, на полу балкона образовалась лужа.

— Потоп, — беспомощно сказала Даша. — Как же я домой доберусь?

— А не надо никуда добираться, — сказал Антон вполне буднично, только в глаза ей избегал смотреть. — Сейчас я позвоню Марине Петровне.

— А что Марина скажет?

— А Марина ничего не скажет. Она улыбнется.

8

8

Антон Румегов возобновил отношения с мнимой Варей в трудное для него время. Ему предстояло сделать окончательный выбор. Зюганов, ругая в Думе оппонентов, приспешников Запада, как‑то обронил в запальчивости: "У них есть два выбора…" Если б так… Явно оговорился человек! Выбор — всегда один, и это очень трудно — стоять на перепутье.

А жизнь заставляла поторапливаться. Фирма, в которой Антон стяжал счастье и славу, уже вдвое сократила сотрудников, втрое уменьшила зарплату и теперь грозилась не платить отпускных. Это называлось удешевлением рабочей силы. Сам Антон еще удерживался на плаву, потому что каждый месяц из Нижнего Н. (или из Великого Н. — что не суть важно) на фирму звонил отец. С генеральным директором он состоял в давних приятельских отношениях.

Вообще, всему, что Антон приобрел в жизни, он был обязан родителю, человеку значительному и смекалистому. Вершить дела родителю помогали не столько ценные деловые качества, сколько крепкие связи, "многолетняя дружба на региональном уровне". Отец был партийным работником старой закалки. Перестройка его отнюдь не сокрушила, деловые, крепкие люди всегда нужны. В губернаторское правление он тоже оказался на хлебном месте — в заместителях. Нигде и никогда он не был первым, и даже не вторым, но уж третье место занимал очень плотно, пускал крепкую грибницу и становился незаменимым, тем, кого в нашей политической иерархии обычно кличут "серыми кардиналами".