В свое время отец помог Антону поступить в институт, он же приобрел со временем ему квартиру в Москве по смехотворно малой цене, а потом, поскольку всегда держал нос по ветру, заставил сына изучить совокупность современных принципов, методов, форм и средств управления предприятиями в условиях рыночной экономики — в просторечии "менеджмент", а также совокупность приемов и методов изучения покупательского спроса (читай — маркетинг) и прочие мудрые вещи. Считалось, что Антон организует собственный бизнес, и он бодро начал, но как‑то всё… всё что‑то… не заладилось, одним словом. Сын стал высокооплачиваемым наемным работником, но показать не стыдно — и одет великолепно, и штангой занимается, и словечками нужными сорит. В провинции каждый был уверен, что без Антона Румегова рыночная экономика — никуда!

Но природу не переспоришь. Накачанные мышцы под модным пиджаком вовсе не означают натренированных мозгов. Антон как был маменькиным сынком, так им и остался. В противовес пословице он замечательно горел в огне и тонул в воде. Если его жизнь за ручку вела, то он и шел ходко, не испытывая при этом разочарования, обид, не уязвляясь честолюбием и дешевым тщеславием.

Жизнь его перевернула Варя, та, прежняя Варя, еще до больницы. Они познакомились в школе менеджеров. Варя училась успешно. Антон звезд с неба не хватал, но в группе его любили и по своему выделяли за яркую внешность, покладистость и провинциализм, который принимали, и не без основания, за искренность. Варя тоже его отличала. Завелись отношения — она ему без конца что‑то объясняла. Так и играли на компьютере, как пианисты, в четыре руки. Сходили вместе в ресторан, в бассейн, потом на шумное, безвкусное и очень дорогое шоу в концертный зал "Россия". Подружились, проще говоря.

Потом слово за слово, и как‑то все само собой, появился секс, койка, если по–русски. За пуговицу Антона ухватила Варя, сам бы он не сделал первый шаг, и не потому, что женщин боялся, были у него и раньше женщины, а потому что с Варей до ночных отношений он еще не дозрел. К Варе у него было особое отношение. Он считал, что вначале надо объясниться в любви, услышать в ответ заветное "да", ну а потом — как повезет.

Естественно, он потерял голову. Эта девушка — обаятельная, дерзкая, решительная, была в некотором смысле его идеалом, и не только идеалом женщины, но идеалом личности, той, к которой нужно стремиться. Варя несла в себе что‑то, как бы это сказать…э–э–э… бесстыдное, свежее, неуловимое, такое, что он пытался разбудить в себе и не мог — ощущение современности. Варя пахла бушующим морем, вернее, его преодолением. Она входила в эту новую, непонятную жизнь, как нож в масло. Прорвемся, потому что у штурвала сам Джонсон! Она везде была своя, умела точно угадать, как себя вести, подчинить себе всех и каждого и сразу занять такую нишу, оттаять такое пространство во льду человеческих отношений, что Антону было с ней как у Христа за пазухой. Рядом с Варей он становился другим человеком, сильным, уверенным, духовным, если хотите. И теперь, когда судьба подарила чудную ночь и расставила все точки над i, будущее стало понятным. Она — его девушка, она его любит, всю жизнь, до гробовой доски… Но Варя только рассмеялась. С чего ты взял, дурачок? Какая любовь? Секс и любовь совсем не одно и то же. И не дури мне голову. Какая я тебе невеста? Они приятели, не больше, а секс только расцветил их отношения.