Папа Григорий, за 3000 километров от Британии, несомненно, считал, что миссия разворачивается успешно. Он хвастался епископу Александрийскому, что Августин окрестил в Кенте не меньше 10 000 человек, и считал, что ведущую роль в этом сыграла регент франков Брунгильда.
Что до великой милости и помощи, которые вы оказали нашему достопочтенному брату епископу Августину на его пути к народу англов, то молва не молчала, и впоследствии некие монахи, вернувшиеся к нам от него, подробно нам о том рассказали. […] Поддержка, оказанная вами, позволяет приписать вам немалую долю заслуг в этом деле, ибо именно благодаря вашей помощи — после Господней — слово проповеди стало широко известно в тех местах[843].
Что до великой милости и помощи, которые вы оказали нашему достопочтенному брату епископу Августину на его пути к народу англов, то молва не молчала, и впоследствии некие монахи, вернувшиеся к нам от него, подробно нам о том рассказали. […]
Поддержка, оказанная вами, позволяет приписать вам немалую долю заслуг в этом деле, ибо именно благодаря вашей помощи — после Господней — слово проповеди стало широко известно в тех местах[843].
Женщины играли важную роль в институциональной церкви начиная с IV века — как покровительницы и церковные деятельницы — и, возможно, активно содействовали распространению и принятию новой веры. Если результаты обращения кентского королевского двора — как и Эдвина в Нортумбрии — обратились в прах со смертью короля, то долгосрочные перспективы церкви в Британии в большой степени обеспечивались усилиями женщин королевских семей. По примеру Брунгильды и своей матери Берты, Этельбург, жена Эдвина, способствовала обращению в христианство своего мужа (предположительно, в 627 году) — на самом деле это было условием их брака, выполнение которого долго откладывалось. Их дочь Эанфлед, родившаяся до срока (чудесным образом) в ночь, когда ее отец спасся от отравленного клинка уэссекского убийцы, — наделенная проницательностью и отчасти даром предвидения, — сыграла важнейшую роль в превращении Нортумбрии в 640-х годах в первое христианское государство, использующее церковь как инструмент власти. Она и ее дочь Элфлед покровительствовали королевскому монастырю в Уитби, основательницей которого была внучатая племянница Эдвина Хильд.
Самая серьезная ошибка Августина во время правления Этельберта состояла в том, что он не сумел наладить отношения с бриттской церковью. После прибытия новой группы миссионеров из Рима Августин пожелал приобщить давно живших в изоляции епископов запада к ортодоксальным римским практикам — особенно в отношении такого важного вопроса, как определение даты Пасхи. Воспользовавшись дипломатическим авторитетом короля, он назначил встречу с бриттскими епископами и «учителями» (как их назвал Беда) на границе между королевствами западных саксов и Хвикке в месте, которое Беда называет «Августинов дуб»[844]. Папский посланник укорял бриттов за то, что они не проповедуют язычникам-англам, и призвал привести свои церковные практики в соответствие с римской традицией и помочь ему в исполнении стоящей перед ним задачи обращения язычников. Бритты отказались. Тут Августин совершил чудо, вернув зрение слепому англу — явная и, вероятно, сознательная отсылка к аллегорическому «исцелению» Германом пелагианцев в 430 году. Увидев подобное волшебство, бритты согласились на вторую встречу, на которую намеревались привести семерых епископов и множество ученых людей, в основном из своего самого статусного монастыря в