– Оливер, – высокомерно хмыкнула Берта. – Они пробыли в Австралии пару лет.

– А Флоренс осталась? – уточнил Макс.

– Она снова вышла замуж. Написала мне, прислала фотографию вместе с новым супругом. Он был австралийцем, и она обосновалась на его родине. Печально, ибо мы так никогда и не увидели дочь Руперта. Разумеется, мы обменивались рождественскими открытками. Когда умерли мои родители, на короткое время мы возобновили сердечную переписку. Она сообщала мне о смене адреса всякий раз, когда переезжала. Насколько знаю, сейчас она живет вместе с дочерью и зятем. Ее второй муж давно скончался. Она не навещала нас в Англии, а я не летала к ней в Австралию: слишком далеко. Да и перелеты я ненавижу.

– Это у нас семейное, – проворчала Берта. – Пойду-ка прилягу. Что-то меня в сон клонит.

– Я покажу тебе комнату. – Синтия вскочила со стула. – А где твой песик?

– Тоби? Я что, взяла его с собой?

– Да, взяла.

– Я найду его, – сказал Макс и, насвистывая, двинулся на обход сада.

– В глаза ему только не смотри, – напомнила Берта.

Приминая траву, она дошаталась до двери и скрылась в доме.

В саду Тоби не было. По крайней мере, на свист Макса пес не отозвался: видимо, отправился самостоятельно исследовать Педреван-парк. Макс решил немного побродить по окрестностям и поискать его, а в случае неудачи отправиться в залив Гулливера. Возможно, там, в пабе, он случайно наткнется на Робин. Другой причины заявляться в город у него не было, а упускать шанс повидаться с Робин ему не хотелось. Вдруг фортуна улыбнется ему?

По подъездной дорожке Макс добрался до перекрестка и свернул к особняку. Если Обри застукает его и обвинит в нелегальном проникновении на территорию частной собственности, он объяснит, что приехал к Синтии и ищет потерявшегося пса по кличке Тоби.

Бредя по тропинке, Макс размышлял о Флоренс. Подумать только, жена Руперта до сих пор жива! Его поражало не столько ее долголетие – в конце концов, она разменяла всего лишь седьмой десяток, сколько сам факт ее существования. Ведь, по сути, она была его, Макса, супругой по прошлой жизни. И он когда-то любил ее. Любил и ничего об этой любви не помнил. Невероятно… Конечно, Робин, Ольга и Дафна не раз говорили ему, что реинкарнация подразумевает забвение и человек теряет воспоминания о предыдущих воплощениях, чтобы сосредоточиться на реальной жизни, а не отвлекаться на сожаления о прошлой. Но Макс знал, что в глубине души, на уровне подсознания, он до сих пор любит Флоренс. Возможно, они с Флоренс провели вместе не одну жизнь. Не исключено, что снова встретятся в будущем. Интересно, сколько людей в современном мире что-то значили для него в прошлых своих воплощениях? И почему его не посетило дежавю при знакомстве с Синтией, его предполагаемой сестрой? Будь он и вправду реинкарнацией Руперта, разве не ощутил бы он в ней родственную душу?