[Благодатью дан мне шанс рассказать о своей вере перед лицом святого Петра, первоверховного апостола («первоборца» — в итальянском тексте употреблено слово, которое использовалось для старейших военачальников римских центурий). Пусть же благодать поможет мне хорошо и понятно изложить свои мысли.]

[как написал своим пером правдивым в своих посланиях, полных истины, твой возлюбленный брат (конечно, имеется в виду брат во Христе) апостол Павел, который помог тебе наставить Рим на верный путь («идти путем неверным Риму не дал»)]:

В комментариях к «Комедии» обычно пишут, что «чаемые вещи» — это то, на что люди надеются после смерти: рай, вечное блаженство и т. д. Но в нашем прочтении поэмы «чаемые вещи» имеют гораздо более простой, непосредственный смысл: это то, что перед нами, реальность. «Чаемые» они потому, что мы надеемся их достичь, они нас к себе влекут. В словах «чаемые вещи», мне кажется, заключена та динамика, в которой мы столько раз говорили. Человек рождается, открывает глаза и бьется головой о реальность, или же можно сказать, что реальность на него набрасывается через все пять органов чувств и вспыхивает, как искра. Сущность вещей привлекает его сердце, обуславливает его движение, его разум, его чувства.

В этой динамике вера — это способность человека не останавливаться на поверхностном уровне «чаемых вещей», вожделенных объектов, но чувствовать необходимость преодолеть внешнее; вера — это способность узнавать «основу», то, что лежит в основании, под уровнем видимого, то, что неявно. Таким образом, вера — это, прежде всего, узнавание основ, истоков того, к чему человека влечет. А еще это «довод для того, что нам незримо». «Довод» в языке философов того времени — это рассуждение, череда логических умозаключений, которые приводят к узнаванию сущности незримых вещей, неощутимых с помощью органов чувств. В этом, заключает Данте, «сущность» веры, ее природа.

Это сложная терцина. Для того, чтобы ее понять, надо знать язык средневековой философии. В сущности, апостол Петр отвечает: «Молодец, ты все хорошо сказал. А теперь посмотрим, ты просто вызубрил определение или понял его на самом деле».

Действительно, Данте излагает каноническое определение веры, вначале данное апостолом Павлом, а впоследствии развитое святым Фомой Аквинским[235]. Именно последний подразумевается под местоимением «он» в стихе «им как основа и как довод мнима». Во времена Данте Фому можно было даже не упоминать, все и так понимали, о ком идет речь.