Отвага и скорость арабов встревожили город. Принц Мухаммед со всей поспешностью послал весточку отцу, требуя инструкций и подкрепления.

Султан, получив письмо сына, созвал совет. Мнения разошлись. Один из визирей в личной беседе с султаном посоветовал ему помириться с арабами, предварительно казнив Ибн-Галиба. Он сказал, что, когда ренегата не будет, арабы удовлетворятся. Они сдадут Кармону и Корию, вернут собственность дяди султана и покорятся ему.

Принести в жертву арабам лояльного подданного и, таким образом, поссориться с ренегатами, не будучи уверенным, что оппонентов удастся усмирить, было бы не только предательством, но и весьма неразумным политическим ходом. Тем не менее султан решил последовать совету визиря и приказал своему человеку – Джаду, недавно отпущенному на волю Сауваром, – двигаться с войсками на Кармону. «Объяви, что ты на стороне обвинителей Ибн-Галиба, – сказал он, – и умертви его, а потом сделай все возможное, чтобы уговорить арабов подчиниться моей власти. Не используй против них силу, пока не уверишься, что убеждения не помогают.

Джад тронулся в путь. Но хотя цель его экспедиции не разглашалась, прошел слух, что она направлена не против Бени Хальдун, а против Ибн-Галиба. Поэтому ренегат был начеку и, получив письмо от Джада, попросил защиты Ибн-Хафсуна.

«Ничего не бойся, – писал ему военачальник. – Моя цель – не та, что ты думаешь. Мой долг – наказать арабов за насилие, и, поскольку ты не согласен с ними, я ожидаю твоей помощи». Ибн-Галиб был обманут этим лживым письмом и, когда Джад подошел к замку, присоединился к нему с небольшим отрядом. Джад якобы подготовился к осаде Кармоны, но, подойдя к городу, послал другое письмо Хаджаджу, сообщив ему, что пожертвует Ибн-Галибом, если клан покорится султану. Сделка была заключена. Джад обезглавил Ибн-Галиба, а Бени Хаджадж покинули Кармону.

Когда ренегаты Севильи услышали о низком предательстве, жертвой которого стал их союзник, вся их ярость обратилась на султана. Они посоветовались, и было предложено отомстить за убийство Ибн-Галиба Омайе, брату Джада, прославленному воину, правившему в Севилье. Предложение было принято, но, поскольку ничего нельзя было сделать, пока они не овладеют городом, Ибн-Анхелиньо взялся убедить принца доверить оборону ренегатам.

Пока гонцы находились в пути, Ибн-Анхелиньо в сопровождении нескольких друзей предстал перед принцем Мухаммедом. «Принц, – сказали они, – может статься, что нас оклеветали при дворе и обвинили в преступлении, которого мы не совершали. Или в совете султана против нас устроили заговор. Даже может случиться, что Джад, печально известный предатель, нападет на нас с такой огромной армией, что мы не сможем ему противостоять. Поэтому, если ты хочешь спасти нас и привязать к себе узами благодарности, доверь нам ключи от города и поручи обеспечить его безопасность, пока все не уляжется. Не то чтобы мы тебе не доверяли, но тебе известно, что, если войска войдут в город, твоя защита будет бесполезной». Мухаммед, уже имевший разногласия с арабами и располагавший только слабым гарнизоном, не имел выбора и согласился.