Верные девизу «Каждый за себя», они забаррикадировались в своих домах, предоставив правителю решать свои трудности самостоятельно. Они, несомненно, не желали ему зла. Однако их преданность не заходила так далеко, чтобы ради него рисковать собственными жизнями.

Впрочем, они не были совсем уж пассивны. Когда начались беспорядки, они послали гонца к Джаду, чтобы предупредить его об опасности, угрожающей его брату и принцу. Исполнив этот не слишком обременительный долг, они лишь гадали, прибудет ли военачальник вовремя, чтобы подавить мятеж. Лишь только Джад узнал о событиях в Севилье, он бросился на помощь, собрав столько всадников, сколько было возможно. Утром 9 сентября, как раз когда возобновился бой во внутреннем дворе, он приблизился к городу с южной стороны. Пикет ренегатов попытался преградить ему путь, но он легко расправился с ними и пробился на окраину, где жил курашит Абдуллах ибн Ашас. Этот роялист кратко ввел людей в курс дела. Военачальник решил, не теряя времени, атаковать и с обнаженным мечом в руке бросился на толпу. Севильцы держались. Конь Джада был убит под ним, его люди начали отступать. Он попытался уговорить их совершить еще одну попытку, называл их по именам, убеждал хранить твердость. Самые храбрые собрались, возобновили атаку и напали на лидеров мятежников. Джад лично налетел на одного из главарей севильцев и убил его. В толпе началась паника. Всадники атаковали ее с удвоенной энергией, и севильцы очень скоро разбежались.

Обрадованный Джад ворвался во дворец, обнял и прижал к сердцу брата, почтительно поцеловал руку принца.

– Слава богу! – вскричал он. – Я все-таки спас тебя.

– Ты успел вовремя, – ответствовал брат. – Еще полчаса, и помощь нам бы уже не понадобилась.

– По правде говоря, – добавил принц, – мы уже готовились к смерти. Но теперь пусть наши сердца наполнятся жаждой отмщения. Давайте покараем мятежников, ограбив их дома. Пусть Ибн-Анхелиньо и его людей выведут из тюрьмы и отдадут палачу, а их имущество будет конфисковано.

Пока несчастных арестованных вели на казнь, Севилья являла собой ужасное зрелище. Всадники Джада, жаждавшие крови и добычи, убивали беглецов и грабили их жилища. К счастью для ренегатов, между ними и людьми Омейядов в Севилье существовали добрососедские отношения. Ради этого дружелюбия люди Омейядов проявили мягкость к своим согражданам, а потом и султан объявил всеобщую амнистию. Однако это была всего лишь передышка. Ренегаты находились на грани уничтожения.

После того как принц Мухаммед вернулся в Кордову с Джадом и его отрядом, прибыли гонцы от Ибн-Хафсуна, тогда пребывавшего в мире с султаном, и потребовали голову Джада, поскольку этот командир убил Ибн-Галиба, союзника их хозяина.