Речь идет о самудянах, согласно Корану впавших во грех заносчивости и гордыни. Они отвергли пророка Салиха и перерезали жилы у верблюдицы, которая, как знамение, вышла из скалы. Мухаммед ошибочно принял вырубленные гробницы Северной Аравии за жилища самудян.

Глава 14 Абдуллах

Глава 14

Абдуллах

Крах ренегатов Севильи принес выгоду скорее арабской знати, чем султану. С тех пор Хальдун и Хаджадж стали хозяевами провинции. Роялисты оказались слишком слабыми и слишком трусливыми, чтобы оспаривать их власть, и даже не пытались это сделать. Только Омайя не прекращал попыток с ними справиться. Он делал все возможное, чтобы поссорить бербера Хонайда и Абдуллаха ибн Хаджаджа, деливших власть в Кармоне. Он старался расширить брешь между Кораибом и его партией и привлечь ее членов на свою сторону самыми искушающими обещаниями. Он даже предпринял попытку одним ударом избавиться от беспокойных йеменитов. Но все было бесполезно. Это правда, что он склонял Хонайда убить Абдуллаха, но это деяние принесло Омайе больше вреда, чем пользы, поскольку Бени Хаджадж выбрали преемником Абдуллаха его брата Ибрагима, весьма одаренного человека, которого следовало опасаться намного больше, чем Абдуллаха. Кораиб, хотя и выслушивал сделанные ему предложения, был слишком хитрым и проницательным, чтобы они могли его обмануть, и большой замысел Омайи уничтожить йеменитов провалился. Он приказал, имея в виду эту цель, построить стену вокруг части города, где находился дворец и большая мечеть, объявив, что эта территория будет предназначена исключительно для гарнизона. Арабы заподозрили, что однажды, при входе или выходе из мечети, они будут убиты ставленниками правителя, выразили протест, но не добились результата. Тогда жители начали мешать каменщикам выполнять свою работу. Омайя арестовал главных возмутителей спокойствия и взял заложников, которым предстояло ответить жизнями за непокорность своих родственников. Это ничего не изменило. Йемениты знали, что страх навлечь на себя и свою семью страшную месть не позволит Омайе причинить вред заложникам, и однажды, когда большая часть гарнизона отсутствовала – отправилась за продовольствием, они напали на дворец. Правитель забрался на крышу с оставшимися солдатами, и они стали забрасывать нападающих всевозможными метательными снарядами – всем, что попадалось под руку. А заложников он обещал обезглавить. Бунтовщики лишь глумились над ним. Они заявили, что, поскольку все провинции уже сбросили иго султана, они, естественно, не желают отставать. «Мы очень послушны, – с горькой иронией сказали они, – и станем образцовыми подданными, как только хотя бы одна мятежная провинция сдастся». Они добавили, что для самого Омайи есть только один выход – уехать. Если он так и поступит, они не причинят ему вреда. Правитель, хотя и был упрямым и гордым, был вынужден склониться перед силой. Он обещал покинуть город, если ему будет гарантирована жизнь. После этого Кораиб, Ибрагим и еще три лидера поднялись на террасу перед восточной дверью мечети и торжественно поклялись – пять раз, что не причинят ему вреда и проводят в безопасное место. Омайя, который со своего наблюдательного пункта мог их видеть и слышать, отпустил заложников. Но сам не спешил уезжать. Стыдясь своей слабости и веря, что опасность миновала, он сделал еще одну попытку взять верх. Арабы немедленно возобновили противостояние. Решив не сдаваться второй раз, Омайя пошел на отчаянныей шаг. Он убил своих жен, подрезал сухожилия лошадям, сжег все, что у него было ценного, после чего появился из дворца, бросился на врагов и сражался, пока не погиб.