«Артемка, хоть и был слаб, к приходу отца Александра сидел на кровати, — рассказывает Андрей Г., отец маленького пациента. — Отец Александр положил мальчику руку на голову и долго о чем-то с ним говорил. Удивительно, что Артем, такой скромный и застенчивый ребенок, так свободно и уверенно чувствовал себя рядом с этим человеком. После ухода отца Александра в отделении воцарились радость и покой. Никто не кричал, не капризничал, и врачи как-то оттаяли.

В очередной свой приезд в больницу я увидел отца Александра в отделении. Его „обход“ уже завершался, он шел по коридору в окружении детей, врачей и родителей. Моя жена пришла в палату и рассказала: отец Александр обещал, что постарается помочь Артему и ей с выездом за границу! У нее появилась надежда. И еще она мне сказала, что решила отдать Артему свою почку.

Как мы узнали позднее, отец Александр описал своим прихожанам всю безвыходность Артемкиного положения и попросил помочь. В результате нас пригласили в „Сердечный центр“ Западного Берлина на бесплатную операцию на сердце».

Уже в первые годы работы Группе милосердия удалось отправить лечиться за границу нескольких погибающих детей из РДКБ — это спасло им жизнь. Тогда добровольцам казалось, что они прошибли каменную стену. Через некоторое время эта практика стала обычной.

«В тот первый год работы Группы мы познавали новую реальность, — завершает свой рассказ Лина Салтыкова, — такое, с чем никогда прежде не сталкивались. Мы только-только начинали понимать, как себя вести в этих нечеловеческих обстоятельствах — страдание ребенка, умирание ребенка… И как самому не сгорать на этом страшном огне. Где найти силы, чтобы помогать и самому не разрушаться от горя и сопереживания? Отец Александр понимал это гораздо лучше нас».

Свет веры, любви и надежды был принесен отцом Александром и его помощниками в РДКБ. «Там, где хуже всего и где нет никакой помощи, — там мы», — говорил он.

Осенью 1989 года отец Александр Мень встретился с приехавшим в Москву французским основателем общин-поселений для умственно отсталых людей Жаном Ванье[315], и между ними в новодеревенской «сторожке» при храме состоялась длинная беседа. Присутствовавший при ней Владимир Архипов вспоминает о том, что разговор отца Александра с гостем носил сущностный, стратегический характер, и по состоянию отца Александра, его интонациям было ясно, что собеседники очень хорошо понимают друг друга в плане служения «малым сим». Жан Ванье рассказывал о принципах построения экуменических общин «Вера и Свет» во Франции, и этот рассказ помог отцу Александру уточнить план развития движения «Вера и Свет» в Москве. «Встреча с Жаном Ванье была для меня неслучайной, — рассказывает Владимир Архипов, который, став священником, начал окормлять семьи, входящие в движение „Вера и Свет“. — Форма восприятия жизни людей, испытывающих страдания и близость смерти, является чрезвычайной школой понимания того, что есть человек и, в частности, священник. Я вижу здесь прямую связь с последующим благословением отца Александра на путь моего священства»[316].