Нирвана – это состояние, абсолютно чуждое нашему миру. Более того, нирвану можно было бы назвать апофеозом безбожия. В этом состоянии достигший ее (я намеренно не употребляю слово «человек», поскольку он уже выше человеческого бытия) обретает покой. И этот покой – отнюдь не в единстве с вечным всеблаженным Богом – источником радости. Здесь нет никаких желаний, даже желания радости и блаженства, а раз нет желаний, нет и страданий, в том числе нет страдания богооставленности, так ярко проявившегося у Христа, возопившего на Кресте: «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27: 46).
Если человек туда «дошел», он стал посвященным, буддой, он выше всех богов и людей, и он никаким образом больше не связан с этим миром. Будда ушел, совсем и навсегда, связи с ним нет и быть не может[86].
Итак, главная задача в буддизме – выйти из материального мира в совершенно эксклюзивное состояние бытия – нирвану.
Кстати, слово «нирвана» происходит от санскритского корня «нир» – буквально «угасать», «увядать» – речь, понятно, о желаниях. Христианские критики буддизма XIX и начала XX века – например, Николай Трубецкой, Владимир Кожевников – прямо обвиняли буддизм в духовном самоубийстве. Они указывали, что ничего, кроме уничтожения своей личности, буддизм предложить не может. Нет личности – нет желаний. Однако буддисты последовательно утверждают, что личностное бытие сохраняется и в нирване.
Кстати, слово «нирвана» происходит от санскритского корня «нир» – буквально «угасать», «увядать» – речь, понятно, о желаниях. Христианские критики буддизма XIX и начала XX века – например, Николай Трубецкой, Владимир Кожевников – прямо обвиняли буддизм в духовном самоубийстве. Они указывали, что ничего, кроме уничтожения своей личности, буддизм предложить не может. Нет личности – нет желаний. Однако буддисты последовательно утверждают, что личностное бытие сохраняется и в нирване.Возможно, Будда никак не пояснял, что такое нирвана, в том числе и потому, что любое наше представление – это работа мозга, порождение образов. Так в своей голове мы создадим иллюзорный проект, нирваной не являющийся, но вызывающий наше стремление к нему, – то есть наш образ нирваны будет все той же частью сансары. Получается, попытка определить нирвану приводит к тому, что мы только укрепляем свою привязанность к сансарическому бытию. Не надо думать, что такое нирвана, надо просто делать все, чтобы там оказаться.
Что именно следует делать, говорит