Те, в чьих руках была власть, часто говорили о государстве и о Боге на одном дыхании. Слово Церкви по-прежнему оставалось влиятельным, и столетия насилия во имя религии, фанатичных и ужасающих крестовых походов, инквизиции и охоты на ведьм оставались угрозой в памяти любого, кто осмеливался бросить вызов авторитету Церкви.
Страх и террор помогли внедрить предписания мужских религий во все стороны жизни общества. И тот институт, который так упорно уничтожал поклонение Царице Неба, теперь предложил вместо нее виноватую, грешную, болезненную и покорную Еву. Пэт Уайтинг в «Политике тела», недавнем сборнике работ деятельниц женского освободительного движения в Великобритании, отмечает, что «наша культура пронизана древнееврейской мифологией. Первородный грех Евы по-прежнему с нами». Барбара Картленд в своем исследовании женщин в современном обществе называет женщину «вечной Евой». И английский феминистский журнал, посвященный статусу женщин в современном обществе, озаглавлен с юмористическим сарказмом
На протяжении тысячелетий мужское превосходство внедрялось, объявлялось, доказывалось, объяснялось, утверждалось, провозглашалось, подтверждалось и подтверждается снова и снова теми, кто верит в непререкаемый авторитет Библии как священного слова Создателя.
В 1965 году Картленд так комментировала опьяняющее воздействие предания о Рае на эго мужчин:
Судя по краткому изложению в Книге Бытия, мужчина может получить огромное удовлетворение, узнав, что он и на самом деле – как он, разумеется, всегда думал – самое великолепное из всех творений Бога, занимающее в этом мире исключительное, недосягаемое положение высшего совершенства. На более чем девяти десятых мира суть истории из Книги Бытия с ее осуждением женского греха находила отклик в сердцах мужчин.