- Новые погоны получить, и... - Командир полка помедлил: - Звезду героя. Не успели оформить, чтобы перед строем вручить. Как всегда штабные проволочки.

  - А погоны, какие такие?

  - Ты теперь генерал - майор, Миша. Обогнал меня, старика.

  - Это за что же такая честь?

  - А за то же, что звезда героя, дорогой. - Командир полка развернулся и вышел.

  Кононов сел на кровать, и закрыл лицо ладонями. В ночь на восьмое мая Прагу покинули власовцы, целая дивизия уходила в западном направлении. Советское командование опасалось, что власовцы "растекутся" по Чехии, и подготовило "снайперский коридор" на первых километрах пути. Кононов лично расставлял снайперов, интуитивно подбирая удобные позиции на незнакомой местности. Была пресечена целая серия побегов власовцев из строя. Когда власовцы поняли, что их "провожают" снайперы, они прекратили попытки бегства. Они не знали, что снайперов было всего двадцать человек, и через три километра от Праги, можно было не опасаться, получить снайперскую пулю. Кононов не имел понятия о дальнейшей судьбе дивизии Сергея Буняченко, соратника Власова, но точно знал, что убитые при попытке побега люди были последними, отработанными его снайперами и, в общем-то, ненужными жертвами. Сам Кононов в ту ночь не сделал ни одного выстрела, он сидел на последней позиции, и власовцы уже не пытались, даже выйти из строя. Кононова грела мысль, что звезду героя ему присвоили не за эту последнюю акцию. К награде его представили по совокупности боевых операций, в том числе в составе разведгрупп в тылу врага. Кононов посмотрел на свой китель, потом поднялся, и снял с него значок "Снайпер РККА", который получил ещё в августе сорок первого по окончании курсов снайперов в Ленинграде. Он уже давно мог не носить этот значок, он считался солдатским, а Кононов, в сорок третьем, получил звание капитана, учли его высшее образование, и срочную службу до войны. Но его грело то, что этот значок держал в руках его сын, и рассматривала жена, в их последнюю встречу, дома в Ленинграде.

  Кононов всегда завидовал артиллеристам, которые стреляли, и не видели врага в лицо, у них были только цели по наводке. А снайпер всегда видел того, в кого стрелял. В последний военный год Кононов часто чувствовал во рту привкус крови, хотя причин для этого не было. Кто-то сказал, что такое бывает, как предчувствие смерти, или послевкусие после работы у снайпера. "Послевкусие" - это слово не выходило у Кононова из головы. Он подумал, и отстегнул от кителя снайперские планки. "Грудь будет пустой. Орденские планки в три ряда, а снайперские в шесть рядов" - усмехнулся Кононов, и бросил значок и планки в чемодан.