Туман карабкался по фасаду и пробовал стеклопакеты на прочность.

* * *

Артем вышел на кухню, потирая веки, шлепая по линолеуму босыми пятками.

— Десятый час, соня!

Артем зевнул и потянул ноздрями аромат, источаемый скворчащей сковородой.

— Ничего не успеваю, — пожаловалась мама.

Она следила за плитой и умудрялась параллельно причесываться и отвечать на сообщения в телефоне. Оля пила чай и читала книгу. Обложку украшал мрачный замок, молния била точно в зубчатую башню.

— Время, время, время, — затараторила мама, наливая кипяток в чашку. Телефон булькал, принимая весточки. — Если опоздаю, меня убьют.

— Я тебя защитю, — сказал Артем, подумав, что в этом белом платье мама похожа на ангела.

— Защитю, — передразнила Оля. — Неуч.

— Перестань. — Мама склонилась к Артему, потрепала по волосам, поцеловала в темечко. — Ты — мой защитник, да?

Артем закивал.

Мама перевернула деревянной ложкой оладушки, прикрутила газ под сковородкой, выгрузила на тарелки омлет.

— В лесу открылся неплохой интернат, — сказала Оля, словно вычитала эту информацию в книге с замком. — Там полно пауков и крыс. Давай отдадим туда малого.

Артем понимал, что сестра шутит, и шутки ее были, как обычно, неприятными, несмешными и злыми. Он насупился, но запах еды заставил забыть про планируемую обиду.

— Не обожгись, — велела мама.

Артем будто много месяцев не пробовал домашнюю стряпню. Набросился на омлет, заурчал. Мама улыбнулась, глядя сквозь карманное зеркальце. В зеркальце ее глаза были не светло-зелеными, а черными, черней ночи.

— Никуда мы тебя не отдадим.

— Ну и зря, — сказала Оля.

Звонок затренькал в унисон с засвистевшим чайником.