А Дик Артемус и не думал беспокоиться; он считал себя совершенно неотразимым сукиным сыном и искренне верил, что может внушить приязнь любому. Ему льстило, что легендарный Клинтон Тайри пожелал с ним встретиться.

— Расскажите, что случилось с вашим глазом, — прощебетал он.

— Если расскажете про свои волосы.

На помощь пришла Лиза Джун:

— Губернатор Тайри лишился глаза много лет назад при жестоком ограблении.

— Вообще-то это было старое доброе покушение, — сказал Сцинк, заглатывая кусок пирога со взбитым кремом. — Теперь меняю глаз, как белье. Этот подружка раздобыла мне в Белграде. — Он постучал по красному глазу зубцами серебряной десертной вилки. — Говорит, стибрила его у цыганского барона, и я склонен ей верить. Ловкая циркачка.

Губернатор Артемус покивал, словно подобные разговоры ему не в новинку. Тут его внимание отвлекло нечто тыркавшееся ему между ног — Лабрадор выпрашивал подачку. Дик Артемус добродушно сунул ему корочку хлеба.

— Теперь поговорим о деле, — сказал он. — Прежде всего, губернатор, позвольте поблагодарить вас, что разыскали этого беспокойного юношу.

— К сожалению, кое-кто нашел его первым.

— Да, лейтенант Тайл сразу же меня известил. Он также рассказал, как вы рисковали, чтобы парень остался в живых.

— Обещание есть обещание. — Сцинк звякнул вилкой о стол. — Я свое сдержал.

— Да, безусловно. — Артемус беспокойно поерзал, но сделал вид, что ему просто мешает пес под столом.

Лиза Джун понимала, что дело не в собаке. Джим Тайл тоже понимал.

— Вы говорили, что организуете для парня лечение.

— Верно.

— Где?

— Хм... Ну, где он захочет, — мямлил Дик Артемус. — Как он, кстати? Рана серьезная?

— Выкарабкается. Парень крепкий, — сказал Сцинк. — А для чего полицейские перед его палатой?

— Для охраны, — сухо ответил губернатор. — Ведь кто-то же пытался его убить.