Кин остановился. Никому ранее не приходилось видеть его столь воодушевленным.

— Меня считают сильнейшим бойцом Шанхая. Скажу по справедливости: мы превозносили свои возможности. Преувеличивали и тогда, когда считали себя одной из сильнейших школ метрополии. Когда мы в последний раз выступали на соревнованиях? — впервые Кин в упор посмотрел на Сана. — Мне, одному из руководителей школ, трудно вспомнить это время. Слишком плотно закрыто оно завесой увещеваний, тайны и прочей безрассудной шелухи. Не ты ли, Сан, убедительно заверял нас, а главное У Чиня, что мы становимся сильнейшей организацией, и что нам следует отойти от турниров, дабы не разглашать и не показывать миру своих секретов? Не ты ли увещевал, что наши школы столь многочисленны и сильны, что на своих внутренних смотринах мы выставляем больше спортсменов, чем на региональных и зональных соревнованиях выставляет страна? Тогда ты много говорил, много доказывал. Мы верили. Почтенный У Чинь слушал тебя и внимал твоим советам.

Сан пригнулся. Неужели Кин нащупал его звено, по которому он, Сан, сбил организацию вместе с У Чинем? Неужели он?.. Сан покраснел. Лицо пошло бурыми пятнами. Он взял платок, стал усиленно вытирать пот.

— И вот теперь, — громовой голос давил Сана ниже, — все искусные маневры нашей подготовки налицо. Кроме как уличными громилами мы быть не можем. А когда-то нас уважали в спортивных кругах. Что же теперь? От рук защищавшегося погибло пятеро и позже от увечий — еще двое. И это сделал один человек, который не нападал — защищался. Вот цена нашего самомнения, чванливости. То непредвиденное, когда ответственные лица не утруждают себя смотреть дальше двери, за которой находишься. Мы, находящиеся здесь, в этом судном зале, должны доподлинно понять, что же произошло там, в доках. Потому что то, что произошло далее, никак не укладывается в нашем сознании. Мы не могли не догадываться, что монастырь, откуда родом агент, будет доступными силами помогать своему питомцу. Что в связи с этим предприняли? Ничего. Думалось, что монахам не до нас. Да и смогут ли они справиться с нами. Вот и вышло: внезапная, своевременная помощь монахов мгновенно расстроила всю нашу многочисленную ораву, не дав ей ни собраться, ни одуматься. А ведь в завершающей стадии вступили наши сильнейшие и опытнейшие кадры. Прошло не более минуты: боеспособная группа стала искать места бегства по крышам cтроений. Как свора дворняжек, злобно оскалившихся, но не осмелившихся на большее, как только поняли, что перед ними строгий дворник, не обращающий внимания на пустой лай шумной стаи. Агент исчез. Исчезли неизвестные. На земле порта осталось лежать еще одиннадцать агонизирующих тел. Большое количество охающих, ахающих и проклинающих. Вдумайтесь.