Виктор понимал, что Андрей не контролирует себя. Ему бы надо было дать сейчас вылить свой гнев и успокоиться. Но и Бэна следовало спасать, ибо тот стал невольной жертвой чужой эмоциональности.

Стараясь случайно не раздавить ботинком принадлежащие Бэну очки, Виктор обхватил Солдатова одной рукой за шею и, зафиксировав в локтевом суставе его подбородок, осторожно потянул парня назад.

— Пусти! — прошипел сквозь сжатые зубы, которым не давал разжаться локоть Виктора, Андрей. — Я с ним еще не закончил.

— А я говорю — закончил, — бросил ему Виктор.

— Пусти ученый прихвостень! — начал вырываться тот, впившись ногтями в бицепс и кисть руки Виктора.

Виктор тут же крикнул на него:

— Если не прекратишь, по башке надаю.

Андрей ничего не сказал ему в ответ, просто изловчился и укусил Виктору руку.

Виктор взвыл от боли и убрал укушенную конечность назад — как можно дальше, выпуская, таким образом, парнишку из захвата.

— Звереныш! Ну и звереныш, — начал приговаривать он, массируя кожу у локтевого сустава (там остался отпечаток зубов Андрея).

Виктору не удалось далеко оттащить Андрюху от Бэна, но, по-видимому, он все-таки достаточно уволок Солдатова в сторону, чтобы освободить очкастого парня от неожиданного агрессора. Пользуясь предоставившейся свободой, помощник Купера сумел уползти прочь, по пути собирая с земли сначала — карабин, потом — очки (очки он тут же водрузил себе обратно на нос). Секунду спустя Бэн уже стоял на карачках, готовясь подняться в вертикальное положение.

— Хорош буянить, — вновь заговорил с Андреем Виктор, видя, как паренек примеряется к новому прыжку на очкарика. — Чо ты к нему прицепился?

— А почему ты его защищаешь? — гневно посмотрел в сторону Виктора Андрей.

— Я хочу, чтобы все по справедливости было, — мгновенно ответил Виктор. — Ведь, в чем он, по-твоему, виноват? В том, что ружье хотел тебе дать, что бы оно, возможно, спасло потом твою задницу?

— И ему только что говорил, и тебе скажу: фиг оно меня спасет… — гневно сверкнул глазами Андрюха.

Поскольку Виктор и сам был такого же мнения, то сразу ушел в сторону от поднявшегося, вдруг, аргумента, и продолжил делать упор на логику:

— Ну, ладно, пусть не спасет! Но ты можешь объяснить, наконец, в чем он оказался перед тобой так виноват, что ты его даже бить начал?

— Во всем, абсолютно во всем!!! — заорал Солдатов и чуть не захлебнулся своей собственной слюной.

— Бред несешь, дорогуша, да еще с пеной у рта, как, блин, чирикнутый в психушке, — Виктор облегченно взмахнул рукой, чувствуя, как боль в месте укуса начала понемногу отступать.