— Сейчас я ничего не могу вам сказать, но поверьте: дело исключительно важное и неотложное.

— Такое важное, что вы даже готовы отказаться от нашего соглашения? Не думаю, что Грю-Эриксену это понравится.

Буку ужасно надоел этот напыщенный, узколобый тип.

— Никто из нас не заинтересован в поспешных решениях…

— Вот только не надо этой болтовни, Бук! Я в курсе, что вам не нравится наша сделка. И также я в курсе, что согласиться на нее вам приказал Грю-Эриксен. Наша страна ждет от нас решительных действий…

Бук еле сдерживался, чтобы не закричать.

— Прошу вас, постарайтесь обойтись без театральных представлений, Краббе. Тут нет зрителей, кроме меня, а я, если честно, устал от них.

Дверь в конференц-зал открыли. Оттуда донесся низкий гул голосов.

— Премьер-министр дал вам четкие указания, — шепотом сказал Краббе. — Я требую немедленных внятных разъяснений, или мне придется выйти в этот зал и объявить, что правительство, ввиду своей некомпетентности и нерешительности, не отвечает нуждам нашей страны.

Руководитель пресс-службы торопливо подошел к министру юстиции и сообщил, что репортеры волнуются и требуют объяснений.

Неопределенность. Томас Бук ненавидел это состояние.

— Последний шанс, — нашептывал Краббе. — И наденьте галстук, ради бога. Я не скажу…

— Да замолчите вы, — отмахнулся от него Бук и двинулся в зал. Краббе поспешил следом, и они вышли к столу, на котором были установлены микрофоны.

— Примите наши извинения за опоздание, — произнес Бук, пока Краббе с сияющим лицом еще устраивался рядом. — Сегодня в Министерстве юстиции напряженный день. Правительство с радостью представляет новый антитеррористический законопроект, подготовленный совместно с Народной партией.

Перед ним неподвижно застыло море лиц, и только несколько из них были ему знакомы. Томас Бук никогда не стремился сблизиться с прессой, недолюбливал эту братию.

— Терроризм, к сожалению, становится частью нашей жизни, — импровизировал он. — Долг нашего правительства состоит в обеспечении безопасности нации при любых обстоятельствах настолько…

В дальнем конце конференц-зала стоял Плоуг и вслушивался в каждое слово с напряженным лицом.

— Настолько, насколько это в наших силах. Угрозы не должны посягать на демократические ценности общества, и задача каждого из нас — не забывать, кто мы такие: щедрая, открытая, либеральная страна, справедливая ко всем. Мы обязаны защитить наши свободы и противостоять темным силам, которые желают уничтожить их.

— Абсолютно верно, — заметил Краббе, с неуместной, как показалось Буку, горячностью.