Барби сидел завороженный, не веря своим ушам. Строгое загадочное лицо девушки со сжатыми губами плыло в голубом тумане. Старая боль, ненависть, насмешка искажали его, но для Барби оно почему-то оставалось притягательным.

— Я начала с малого, — прошептала Эйприл Белл. — Как и любой ребенок. Первый серьезный инцидент произошел потом, когда мне уже было девять лет. У моего сводного брата Гарри была собака по имени Тайг. Тайг совершенно не терпел меня, сразу начинал рычать, когда я хотела его погладить, — как этот огромный пес Мондриков сегодня. По словам отца, это был еще один признак того, что я ведьма, из-за которой гнев господень обрушится на наш дом.

Однажды Тайг укусил меня, а Гарри стал смеялся и сказал, что я злая маленькая ведьма. И грозился снова напустить на меня собаку. Может, он просто пугал меня, не знаю, но я решила доказать ему, что в самом деле являюсь ведьмой. Я обещала навести порчу на Тайга, чтобы он сдох. Я старалась.

Глаза Эйприл Белл сузились, тонкие ноздри дрогнули.

— Я вспоминала, что мне рассказывала та старая повитуха. Я сочинила небольшое заклинание, чтобы Тайг сдох, и потихоньку шептала его, когда вся семья молилась. Я подобрала шерстинки с его подстилки, плюнула на них, сожгла в печке и стала ждать, чтобы он сдох.

Барби попытался успокоить взволнованную девушку.

— Вы тогда были еще ребенком, — пробормотал он, — вы просто играли.

— Тайг взбесился уже на следующей неделе, — тихо сказала Эйприл Белл. — Отцу пришлось его пристрелить.

Этот тихий голос был страшнее крика. Барби поежился, перевел дыхание.

— Совпадение, — произнес он.

— Может быть, — на лице девушки промелькнула насмешка, словно она заметила его испуг и забавлялась им. — Но я так не думаю, — она снова посерьезнела. — Я верила в свои силы. И Гарри тоже поверил. А потом и отец, когда Гарри ему все рассказал. Я убежала в комнату к матери, где она шила. Пришел разъяренный отец и снова меня выпорол.

Ее длинные пальцы сжали рюмку, но она не стала пить, поглощенная своим рассказом.

— Он меня жестоко избил, а я чувствовала, что это несправедливо. Когда он меня бил, я кричала, что отомщу. Как только представилась возможность, я пробралась в коровник и вырвала волоски из шкур трех лучших коров и быка, которого отец только что купил на племя. Я плюнула на них, сожгла на спичке и закопала за амбаром. И произнесла еще один заговор.

Зеленые глаза пристально следили за Барби сквозь дымчатый туман.

— Примерно через неделю бык сдох.

— Совпадение, — неуверенно прошептал Барби. — Должно быть, просто совпадение.