— Ну, — хрипло спросила она, — так чего же вы боитесь?

Барби проглотил остатки своего коктейля. Его пальцы выбивали по столу нервную дробь. Он заметил, какой крупной и волосатой выглядела его рука рядом с нежной рукой девушки. Невыносимое противоречие терзало его сознание — отчаянная надежда боролась с мучительными сомнениями. Под влиянием необъяснимого импульса Барби решил говорить правду.

— Эйприл…

Он осекся и замолчал. Ее белое овальное лицо стало чужим и холодным. Глаза тревожно сузились, словно девушка уже знала, о чем он собирался говорить. Барби заставил себя продолжить.

— Эйприл… я о том, что произошло в аэропорту. — Он перегнулся через столик и отчего-то вздрогнул. Дальше Барби заговорил резко и осуждающе: — Вы убили этого черного котенка, я нашел труп. И вы это сделали, чтобы вызвать смерть Мондрика.

Барби ожидал оправданий и отрицаний. Быт готов к вспышке негодования. Надеялся на полное непонимание — если Фифи действительно стащили и убили какие-то мальчишки. Он совершенно растерялся, когда девушка поставила локти на стол, закрыла лицо руками и тихо заплакала.

Закусив губу, он уставился на ее роскошные волосы. Отчаяние и боль Эйприл были столь безыскусны, что у него сердце заныло от жалости. Он не выносил слез. Его тяжелые подозрения казались теперь дикой выдумкой. Какой глупостью с его стороны было вообще упоминать о котенке тетушки Агаты!

Эйприл, послушайте, — заговорил Вилл, — я не хотел…

Он замолчал, дожидаясь, пока официант с каменным лицом поставит на стол два новых «дайкири» и заберет два долларовых счета и пустые рюмки. Барби безумно хотелось прикоснуться к белым вздрагивающим плечам Эйприл Белл, как-нибудь загладить обиду. Для него уже не имело значения, кто она такая и что она натворила. Наоборот, стало любопытно узнать, как и зачем она это сделала.

— Пожалуйста, Эйприл, — просяще сказал он, — простите меня.

Девушка подняла голову и молча посмотрела на него влажными раскосыми глазами — или это тонкие брови у нее были так искусно подщипаны, чтобы глаза казались длиннее? Она смотрела мрачно и серьезно. Слезы текли по гладко загримированным щекам, Она коротко наклонила огненную голову, устало признавая свое поражение.

— Значит, вы знаете, — сказала Эйприл уверенно и горько.

Барби хотел взять ее тонкие руки, но она отдернула их и уронила на колени. Девушка сидела и смотрела на него, как будто чего-то покорно ждала. Из-за потекшей косметики она выглядела совсем разбитой и, казалось, уже не была в состоянии поддерживать свою иллюзию — или это была еще одна?