Барби с удивлением заметил, что официант убрал осколки и поставил на столик два новых «дайкири». Эйприл Белл жадно схватила рюмку. Барби достал из тощего бумажника еще два доллара и прикинул, во что ему может обойтись ужин. Он отпил из своей рюмки, чтобы не лезть с вопросами и не перебивать девушку.

— Я не знаю, что думала об этом мать, — ответила Эйприл на его незаданный вопрос. — Она любила меня. Думаю, могла бы мне все простить. Уже когда мы спаслись от отца, она взяла с меня обещание больше не произносить заклинаний. Пока мать была жива, я не произносила.

Девушка поставила рюмку на стол, ее пальцы уже не дрожали.

— Моя мать была хорошая — она бы вам понравилась, Барби. Нельзя ее винить за то, что она не верила мужчинам. Она делала для меня все, что могла. С годами, мне кажется, она почти забыла все, что произошло с нами в Кларендоне. Во всяком случае, хотела забыть. Она никогда не заговаривала о возвращении, даже чтобы повидать старых друзей.

Жестокое выражение исчезло с лица девушки, огромные темно-зеленые глаза смотрели беспомощно и заискивающе.

— Я сдержала обещание не произносить больше заклинаний, — тихо сказала она. — Но не могла не почувствовать тех сил, которые развились во мне. Я все равно узнаю, что люди думают, могу предсказать события.

— Я знаю, — сказал Барби, — у нас это называется нюх на новости.

Эйприл качнула огненной головой.

— Это нечто большее, — уверенно произнесла она. — Потому что со мной происходит и другое. Я никогда больше не произносила заклинаний нарочно. Но начались другие чудеса.

Барби слушал, стараясь не выдать свой страх.

— У нас в школе была одна девушка. Я ее не любила, потому-что она была слишком примерная, вечно цитировала Библию и лезла в чужие дела, как мои ненавистные сводные сестры. Однажды она получила премию по журналистике, которую я сама хотела заработать. Я знала, что она списывала. Я не удержалась и пожелала, чтобы с ней что-нибудь случилось.

— И, — выдохнул Барби, — что-то случилось?

— Да, — мягко сказала Эйприл Белл. — В тот день, когда ей должны были вручать премию, она проснулась больной. Она все равно хотела идти в аудиторию, но упала в обморок. Потом врачи определили острый аппендицит. Она чуть не умерла. Если бы…

Потемневшие глаза Эйприл смотрели на Барби, полные тяжелых воспоминаний.

— Вы скажете, еще одно совпадение. Мне тоже хотелось так думать, Барби, потому что я на самом деле не хотела ей зла. Я думала, я сойду с ума, пока врачи не сказали, что она выживет. Но это не единственный случай. Были и другие происшествия. Я начала сама себя бояться.