– И они стали любовниками?

– Да. Брак Кроуфорда был лишь видимостью. Я даже думаю, что с женой у него все было кончено задолго до их встречи. Бетти никогда не была по-настоящему влюблена в него, но он был мужчиной элегантным, обворожительным и хорошо воспитанным… Он приохотил ее к чтению книг, водил по музеям… Бетти восхищалась им, как можно восхищаться наставником. С ним она чувствовала, что наконец-то становится кем-то значительным. Спустя некоторое время после их встречи он представил ее Харрису, чтобы тот сделал пробы на роль.

Не было никакой необходимости проявлять настойчивость, так как я знал, что режиссер сразу же подпал под ее очарование.

– А вы как давно знакомы с Кроуфордом?

– Я встретила его на съемках «Путешествия в пустыню». Он всегда был очень любезен со мной. Он даже оказал услугу моему брату Уоррену, найдя ему работу, когда тот переживал плохие времена.

– Полагаю, Кроуфорд знает, что он мой отец.

– Тогда не знал. На самом деле никто не знал, что Бетти в Санта-Росе родила сына. Но, должно быть, выяснил, с тех пор как…

Я снова подумал о служебной записке из ФБР и «наиболее вероятном подозреваемом», которого допросили в полицейском участке Лос-Анджелеса. Могла ли идти речь о Сэмюэле Кроуфорде? Таинственный любовник моей матери, ее убийца, мой отец: эти трое соединялись в одну-единственную личность, что я и подозревал с самого начала расследования. Тем не менее в эту версию мне было трудно поверить. Почему Кроуфорд так рисковал, вступив со мной в общение; мало того – он помог мне сделать первый шаг, так сказать, вставил мне ногу в стремя. Я знал, что, не подтолкни он меня тогда, я не начал бы пытаться разузнать все, что только возможно, о своей матери. Если не считать того, что на этой встрече настаивал Харрис: Кроуфорд мог уступить его просьбе, чтобы сохранять контроль и не оказаться вне игры.

Внезапно в голову мне пришла ужасающая версия. Уоллес Харрис хотел раскрыть мне правду об отношениях Кроуфорда и моей матери. Он подозревал своего друга, что тот виновен в ее исчезновении, и желал поставить меня перед фактом, играя со мной жестокую игру, – одну из тех, к которым был давно привычен. Кроуфорд же положил этой игре конец, убив Харриса, не дав мне времени разделить его подозрения. По официальной версии, Харрис умер от сердечного приступа, один в своих владениях, и полицейские подумали, что единственное, что тут могло произойти, это несчастный случай. Обычное рядовое расследование, как тогда сказал мне Кроуфорд. Но почему режиссер так долго ждал, прежде чем начал действовать? Или незадолго перед этим он открыл что-то новое? Зная о своей болезни, хотел находиться в мире с самим собой?