– Ты так уверен, что нас никто не заметит?

– Думаешь, вход на поле стерегут? – Рэм посмотрел на нее, как на умалишенную. – Да к нему близко никто не подойдет по собственному желанию. Особенно те, кого твоя милая мачеха уже прибрала к рукам.

Уля покачала головой, принимая, впрочем, заслуженность этой колкости. Представлять, как отец прикасался к Зинаиде, не хотелось совершенно. Хватало простого знания, что это когда-то происходило.

– Значит, мы просто пойдем туда.

– Да.

– На поле. Искать моего отца.

– Да. Ты же его видела. Не думаю, что он успел взять отпуск и уехать к морю.

– Но я не могу обещать, что он будет способен что-то нам рассказать.

Рэм помолчал, достал еще одну капсулу, сжал ее зубами и запрокинул голову. Уля подождала, пока он проглотит таблетку.

– Мне показалось, что он немного не в себе.

– Немного – это насколько?

– Совсем не в себе.

Рэм покачал головой и выудил из коробочки следующую капсулу.

– Если он и правда там, значит, все, что мы прочитали, правда. Как минимум в этом мы убедимся. А дальше посмотрим.

Уля помолчала, наблюдая за тем, как перекатывается капсула в его длинных пальцах с обкусанными ногтями.

– Спасибо, – прошептала она, не поднимая глаз.

Рэм хмыкнул и встал.

– Собирайся давай, у нас не так уж много времени.

И только на пороге квартиры они заговорили вновь.

– Тебе плохо? – спросила Уля еще раз, отыскав на самом дне сумки ключи.