— Что… — начал он таким шершавым голосом, что каждое слово, казалось, доставляет ему физическую боль. Но слова эти сыпались чаще. — Что я знаю не так много, как думаю. Что я думаю, что знаю, как людям надо себя вести, что считаю себя лучше его. Но однажды… сказал он, однажды — я пойму, что это не так. И до тех пор буду просто самозванцем…

И снова я не знал, как сказать Ласло, что я прекрасно понимаю его — особенно после того открытия Сары. Поэтому я просто положил руку ему на здоровое плечо, а он рассеянно принялся разглаживать складки на сюртуке.

— Я совершил… некоторые приготовления, — с трудом произнес он. — Скоро прибудет человек из похоронного бюро. После этого мне надо вернуться домой. Стиви и Сайрус…

— Сара за ними присматривает.

Голос его вдруг окреп, и в нем послышалась даже какая-то злость:

— Я обязан их оберегать, Джон! — Он потряс перед собой кулаком. — Это мой долг. Я привел этих людей в свой дом. Я отвечал за их безопасность. А теперь взгляните на них — только взгляните! Двое полумертвы, а одна… она… — Он втянул воздух и посмотрел на дверь, словно сквозь железо видел ржавый стол, на котором теперь лежала девушка, значившая для него надежду на новую жизнь.

Сжав его плечо крепче, я начал:

— Теодор ищет…

— Меня больше не интересует, чем занимается уполномоченный и его полиция, — резко перебил меня Крайцлер. — Равно как и то, что вообще там происходит. — Он умолк, поморщившись от боли, снял мою руку со своего плеча и отвернулся. — Все кончено, Джон. Это кошмарное, кровавое дело… это расследование. Закончено. Все.

На какое-то время я просто лишился дара речи. Нет, он говорил вполне серьезно.

— Крайцлер, — в итоге выдавил я. — Дайте себе пару дней отдыха, и потом…

— Что — потом? — парировал он. — Потом убьют еще одного из вас?

— Вы не можете отвечать за…

— Только не рассказывайте мне, за что я могу или не могу отвечать, хорошо?! — заорал он. — Кто, если не я? Это все мое собственное тщеславие — Комсток был прав! Я впал в слепую ярость, стараясь подтвердить свою драгоценную точку зрения, забыв об опасности, которую это может навлечь. А чего они все хотели? Комсток? Коннор? Бёрнс? Те двое в поезде? Они хотели остановить меня. Я же при этом полагал, что моя работа превыше всего — я думал, что знаю, как лучше! Все это время мы охотились за убийцей, Джон, но главная опасность не он — а я! — Стиснув зубы, он вдруг зашипел: — И с меня довольно — я уже насмотрелся. Если опасность — я, то я исчезну. И пускай он убивает дальше кого хочет и сколько хочет. Если им нужно именно это. В конце концов, он — часть их порядка, их бесценного общественного устройства, без таких тварей у них не будет козлов отпущения, и некем будет извинять их собственную жалкую жестокость! Кто я такой, чтобы вмешиваться?..