Шериф медленно открыл дверь. Заглянул в комнату и увидел ее. Руки и ноги, каждая по отдельности, были привязаны мужскими галстуками к ржавому железному каркасу. Вся грязная, она умирала от голода. По весу не потянула бы и на двадцать кило. Она так яростно пыталась вырваться, что на запястьях и лодыжках запеклась кровь. Но кисти рук и ступни почему-то оставались чистыми.

Это была девочка с накрашенными ноготками.

Сперва он подумал, что это похищение, но по старой фотографии узнал в девочке дочь мертвой наркоманки. Шерифу не потребовалось проводить экспертизу, чтобы определить: ребенка продавали извращенцам за дозу для матери.

Он бросился к девочке. Пульс оказался крайне слабым. Но она была жива! На сей раз он мог ее спасти! Не заносило ли его сюда раньше? Он хотел включить радио, но репродуктор отсутствовал. Телефона, чтобы набрать девять-один-один, тоже не было. Развязав ей руки, он наклонился, чтобы освободить ноги. И вдруг почувствовал на локте крошечные пальчики.

– Папочка? – прошептала она.

Шериф отпрянул и оглянулся. За окном спальни открывался вид на чахлую рождественскую елку, как в мультфильме про Чарли Брауна, из окна больницы Милосердия, куда доставили эту девочку. Что-то тут не срасталось. Они сейчас находились в ее спальне. Или в больничной палате? Так где же?

– Папочка? – шептала она.

– Нет, детка. Я офицер полиции. Это я тебя нашел.

– Меня не обманешь. Я все время знала, что ты меня спасешь, папочка, – сказала она.

Отвязав ей ноги, он поднял ее на руки. Как тряпичную куклу. Потом уложил на больничную койку и поправил одеяло. От нее исходил запах тепла и чистоты.

– Почитаешь мне сказку? – спросила она. – Мне никто еще сказок не читал.

Шериф взял с тумбочки потрепанную книжку «Красная шапочка», оставленную кем-то в больничной палате. Но как только он начал читать, девочка подняла глаза на телевизор, включенный без звука. И спросила, откуда берутся такие яркие картинки. Она никогда в жизни не бывала за пределами своей квартиры. Она никогда не ходила в школу. Она не знала, как пишется ее имя.

Он слышал, как в ее руку поступает раствор морфина.

Кап. Кап. Кап.

Шериф дошел до последней страницы. Почему у тебя такие большие зубы?

– Папочка, можешь дать мне молока?

– Нет, детка, не могу, – ответил он.

– Почему?

– Потому, что на этом месте ты умерла, – сказал шериф.

– Больше такое не повторится. Обещаю.