НИЧЕГО НИКУДА НЕ ИСЧЕЗАЕТ! Накопленную ПБО энергию возможно было направить на любые цели, не говоря уже о перспективе прекращения существования банальной бациллы гриппа. Но никто не думал, что перевалив за определённую концентрацию, эта тварь сама начинает решать, что и куда направлять. И если уже сейчас она добралась до удалённых на десятки километров телесигналов, Костенко предполагал, что конец света наступил близко к завещанию Майя. Кто знает, что завтра придёт в голову крохотулькам-милашкам? Переплюнут Чернобыль по количеству облучённых? Накроют город инфракрасным, обеспечивая жителям ровный загар до обугленности? Пока, слава богу, тихо-мирно – радиоволны. И мозги.

Самое обидное, что НИЧЕГО НИКУДА НЕ ИСЧЕЗАЕТ. Невидимые глупые сигналы и излучения позволяют себе летать, как и где вздумается. Нашлись бы желающие перехватить. И вот нашлись. Забавным, по мнению Костенко, оказалось то, что ПБО сумело изнутри подобраться к человеку. Излучают чего мозги или нет, летают ли душеньки на простор, но – будь проклят Фрейд! – вдруг что-то отключается, и люди предаются самым потаённо-сокровенным желаниям. В большинстве случаев тем, которые назвали низменными инстинктами.

Центральный проспект напоминал окаменевшие волны. Прыгай по гигантским кочкам, как сайгак. И кто только додумался построить город в таком неровном месте? «Волга» подъехала к площади Ленина, где при небольшом скоплении народа на трибуне, предназначенной для праздничных торжеств, сотрясая воздух лозунгами, выступал будущий мэр города Лёха Егоров. Пусть не по собственному желанию. Пусть внеочередные. Молодцеватый усатый подполковник, возвышающийся над запуганными, ничего не соображающими людьми, причинял Костенко невыразимые страдания.

– Везде, повсеместно преступники будут получать самый сокрушительный отпор, – орал кандидат. Единственный. Если на должность главы администрации ПБО не претендует. – Только сплочённо, все вместе мы должны противостоять разгулу мафии, неизвестно почему избравшей местом проведения вакханалий наш родной город. Проблема в том, что большинство сотрудников правоохранительных органов заняты таёжным пожаром. Но думаю, что…

Костенко покрутил ручку, спустив ветровое стекло. Ждать, пока Егоров поймёт, что он самурай, не было времени. Метастазы. Чёртовы метастазы. Майор огляделся, сунул руку подмышку, выудил пистолет. Натренированная рука почти не почувствовала отдачи. Три коротких щелчка, словно тявкнула собака. Егоров схватился за сердце, вторая пуля сколола надбровную дугу. Третья предназначалась рыжему телохранителю, рыпнувшемуся было. Сильна старая закалка! Ухмыляясь, Костенко до отказ вдавил газ и, невзирая на крики толпы и несущиеся вслед выстрелы охраны, развернулся на сто восемьдесят градусов и помчался сайгаком по проспекту. Сзади стонали сирены. Одна. Две. Четыре. Шесть машин бросилось следом. Костенко расхохотался. Недоноски!