– Черт! Приехали.

Танги и Лозашмер поспешили на нос судна. В полутора милях на юго-восток, в самом центре Зубов Дьявола в ореоле сероватого цвета шел самым малым ходом, еле двигаясь, маленький траулер. Несмотря на все усилия, ни один из троих мужчин так и не сумел разглядеть на его палубе ни одного человека. Казалось, экипаж покинул «Пелажи», ведь не было ни малейшего сомнения в том, что перед ними судно Карадека. И тут вдруг Лозашмер вскрикнул:

– Впереди! Видите?

Остальные двое напрягли и прищурили глаза.

* * *

Марк стоял на коленях на палубе, его глаза застилали слезы, он не мог пошевелиться. Его полуголое тело корчилось в судорогах и не слушалось его. Чувства обманывали его, и он не понимал, правда ли, что он на судне, которое слегка покачивается, что здесь воняет соляркой, что из глубины океана льется зеленоватый свет, – или ему это только кажется. Он никогда не принимал наркотиков, но представлял себе, что они должны действовать примерно так. Реальность сжималась, и он как будто смотрел на нее со стороны, через запотевшее стекло. Голоса сливались в неразборчивое бормотание. Мысли путались. Он потерял контроль над собой, и это его пугало. Прошел уже час, и действие снадобья немного ослабло, но не исчезло совсем. А теперь его снова накрыло, как будто захлестнуло бешеной волной. Марк опустил глаза и стиснул зубы: он был сломлен. От боли у него в глазах стояли слезы, и сквозь эту пелену он увидел, как перед ним появились знакомые высокие ботинки и шерстяные брюки, промокшие до самых икр.

Взгляд Марка пробежал снизу вверх по возвышавшейся над ним коренастой фигуре. Почувствовал, как сильная рука сжала его правое плечо. Поднял голову, ожидая увидеть своего защитника, и вздрогнул от ужаса, поняв, что это не знакомое лицо Карадека, а лицо Андрея, его отца, и видение это так и не рассеялось. Это было точно его лицо, такое же, как двадцать лет назад. Ни морщин, ни единого седого волоса. Таким он его помнил в мельчайших деталях – как он щурился, как складывал губы, как смотрел на него круглыми холодными глазами, когда напивался и терял рассудок. У него в ушах звучал этот гнусавый голос:

– Вставай, пора с этим покончить.

Марк почувствовал, как руки отца хватают его и поднимают. Ноги Марка не слушались и подгибались, как у тряпичной куклы.

– Отпусти! Отпусти! – кричал он.

Его правая рука наконец обрела чувствительность, и он ударил Андрея. Тот поднял его, подхватив под мышки, и теперь держал на уровне своего живота. Марк снова ударил отца. Потом еще раз. Тогда Андрей еще раз встряхнул его, подняв повыше, и руки Марка вцепились ему в волосы.