Отец обернулся к нам.

Он присел на мою кровать. Под тяжестью его тела матрас просел, и я скатилась к нему. Он запустил пальцы в мои волосы.

– Александра, – произнес он. – Куда бы нам поехать?

Я закрыла глаза и сказала:

– Я не знаю.

– Но ведь вы с Итаном знаете всю географию, разве нет?

– В Европу, – предложила Эви.

– Гляди-ка, вот Эви знает, куда бы ей хотелось. Тебе нужно подумать получше, Александра.

– Или в Америку, – снова вмешалась Эви. Глазами, мокрыми от страха, она старалась приковать его взгляд к себе и сама дрожала от своего мужества. – Там у них Дисней.

– Да. Тебе бы там понравилось, правда? – спросил Отец.

– Да, – ответила я.

Он вздохнул и поднялся.

– Девочки мои, – повторил он и нагнулся, чтобы меня поцеловать.

Не успели его губы коснуться моего лица, как я почувствовала, что он замер.

– А это еще что?

Он взял книгу за уголок и вытащил ее. Красочная обложка, золотистые страницы. Он раскрыл ее посередине и бездумно уставился в текст, как будто не в силах его понять. Выражение его лица менялось – шок перерастал в торжество. Это походило на какое-то безумие, как будто на него снизошло откровение, и я вспомнила Джолли на церковной кафедре. Но Джолли только притворялся безумным. С Отцом дело обстояло иначе.

– Все несчастья нашей семьи. И теперь мы знаем причину.

«Покончить с этим, – подумала я. – Побыстрее. Как это будет? Сможешь ли ты это выдержать? Выдержать с дерзостью. Есть ли это в тебе? В тебе, всегда стремящейся угодить».

Он обхватил мою шею ладонью. Поверх его рук я увидела, что Эви, вся напряженная, бьется в своих цепях. «Не смотри! – хотела я сказать. – Ты не сможешь этого забыть».

Эви такая маленькая. Такая хорошая. Мне вдруг стало очень важно, чтобы она не смотрела – одна из немногих оставшихся важными в тот миг вещей. Я старалась передать мысль взглядом, но это оказалось невозможным. Она все билась и билась.