А теперь, встретив Киру Джеймис-Ллойд – веселую, забавную, заботливую и милую, – он вспомнил разом обо всем. Перед поступлением в университет она сказала родителям, что хочет пожить отдельно, поэтому съехала в крохотную однокомнатную квартирку в центре города. Ее квартира была полна любовных романов и интересных штуковин, найденных на рынке. Например, здесь можно было обнаружить серебряные подсвечники, потемневшие от времени, резные статуэтки оленей Санты, коробки с пряжей и спицами (Кира любила и умела вязать), старинную фарфоровую посуду, купленную у веселой старушки из Старого города. Кира наполнила свою квартиру всем, чем только можно, – главное, чтобы не чувствовать себя одиноко.

В ее маленьком мирке всегда чем-нибудь пахло. Иногда духами или ягодным пирогом, который полюбился Аспену. Сейчас, в Рождество, по квартире разлетелся запах мандаринов и ели, для которой нашлось крохотное местечко в уголке комнаты рядом с диваном, где спала Кира.

Когда они ввалились в квартиру и сняли верхнюю одежду, Аспен опять увидел на шее Киры синяк. Он коснулся пальцами покрасневшего места, и девушка подскочила – его руки были ледяными. В комнате мигала разноцветная гирлянда. На мгновение огоньки застыли на лице Киры, и Аспену показалось, что она до смерти напугана, но тут он включил верхний свет, и видение пропало.

– Хочешь сказать, это опять на тренировках?

Ее плечи поникли.

– Такого больше не повторится, – пообещала она. – Я не знала, что этот… псих начнет меня душить. – Она сжала губы, увидев перекошенное лицо Аспена. – Не в том смысле душить. Ну, понимаешь, он завалил меня на мат…

– У тебя все тело в синяках, что ли? – перебил Аспен, опустив взгляд на ее куртку. Кира сделала мрачное лицо, дернула молнией, отправила куртку в шкаф и сказала:

– Идем на кухню. Не хочу обсуждать ничьи тела в прихожей.

Аспен не оценил шутки. Сняв ботинки, вокруг которых уже образовалась небольшая лужица растаявшего снега, он стащил с себя куртку и швырнул ее в шкаф, а затем последовал за девушкой в глубь квартиры.

– Ну и что?

– И что? – повторила она, ставя чайник на плиту.

– Что там с твоим телом? – Аспен облокотился о столешницу, скрестив руки.

– Тебе его не увидеть, – сказала Кира, вставая на носочки и дотягиваясь до буфета, куда Аспен запихнул ее любимые чашки с котятами. Он раздраженно приблизился, достал чашки и поставил на стол.

Кира, оказавшись в ловушке его крепких рук, обернулась и подняла голову.

– Я действительно не знаю, что ты хочешь от меня услышать, Аспен. – Она говорила спокойным и уверенным голосом. – Меня никто не обижает. Но если кто-то обидит, я обязательно прибегу к тебе и пожалуюсь. – Она похлопала парня по груди, затянутой в коричневый свитер. – Меня никто не бьет. Я бы сказала.