– Скажешь тоже. Ты ее тетка. Сама же говорила мне, что твой ребенок умер. Но почему? С ним что-то сделали? Кто? Ты или она? Где тело? Для тебя это может обернуться очень и очень плохо.
Он достает мобильник и добавляет:
– Я звоню в полицию. Хотя связаться с ними надо было с самого начала, тем более что это мой гражданский долг.
Перед моими глазами плывет чернота. Я делаю глубокий вдох и говорю себе: «Потерпи, еще совсем немного». Сейчас надо сделать верный ход.
– А если у нее будет семья? – спрашиваю я. – Может, так будет лучше? Кто о ней позаботится, пока ты будешь преподавать?
– Ничего, найму няню, – отвечает он, но мне прекрасно видно, что в его душу закрались сомнения. У меня такое чувство, будто папочка Ирвина опять пригрозил отрезать его от нефтяных месторождений.
– С матерью ей будет лучше, – продолжаю я, – так ее можно будет растить в духе более традиционных ценностей.
– Что ты задумала?
– Мне кажется, нам надо пожениться. – Чем сильнее я его к себе привяжу, тем лучше. – Твоей семье это понравится.
На его лице отражается неуверенность.
– Я думал, ты поверила тем небылицам, которые тебе напела обо мне сестра.
– У нее были проблемы с головой, – говорю я, – и ты знаешь это не хуже меня.
И даже не заикаюсь о том, что если Джек действительно врала, то Колли не может быть его дочерью, приберегая этот козырь на будущее. В ближайшие годы он мне ой как понадобится.
– Ну пожалуйста, – прошу я, зная, как он любит, когда перед ним унижаются, – мы оба желаем ей только добра. Это вполне логично. Обещаю стать тебе отменной женой.
Я чуть ли не в явную вижу, как в его мозгу движутся шестеренки.
– Стало быть, мы с тобой остаемся жить вместе ради детей? – насмешливо спрашивает он.
– Да. Она будет наша дочь. Мы обеспечим ей нормальное детство с бейсбольной командой, выпускным балом, друзьями, а может, даже с пони.
«Только никаких собак», – с содроганием думаю я. В глазах клубится красный туман. Его лицо расплывается перед моими глазами.
– Ирвин, по-моему, я сейчас хлопнусь в обморок.
Я чувствую объятия его рук.