Полицейские кивают. О чем, о чем, а об их странностях они наслышаны – лаборатории видели собственными глазами.
– В доме царит полный хаос, – произносит темноволосый, – там здорово похозяйничало дикое зверье. А какой-то хищник даже устроил там себе логово, может, пума, может, койот. Судя по следам, побывали там зверушки и помельче, белки там, еноты. Все двери стояли нараспашку.
Перед уходом коп с обличьем доброго гоблина на секунду задерживается и говорит:
– А все эти их эксперименты… У меня тоже есть собаки. Поступать так с животными… Немыслимо.
Потом качает головой, и за ними закрывается дверь.
Мию и Фэлкона я хороню под палисандром у дома. Раз они жили и умерли в Сандайле, так пусть там навеки и упокоятся. Не могу сказать, что это с моей стороны – месть или прощение. Потом заказываю в Охае два больших надгробия.
Порой я сама удивляюсь, что не продаю Сандайл, пропитанный кровью моих близких. Но именно поэтому я и не могу с ним расстаться.
* * *
В Боне поговаривают, что Джек уехала в Небраску. По всеобщему мнению, в городе от нее были одни только проблемы, поэтому до такой девушки никому особо нет дела. Однако я часто думаю о ней, сидя вместе с моей маленькой дочерью у солнечных часов.
Роб
Роб
Я умолкаю – не хочу, чтобы Колли узнала продолжение. Постепенное, дюйм за дюймом, предательство. Бесконечный щемящий ужас, с каждым месяцем, с каждым днем охватывающий меня все больше от осознания того, что я боюсь человека, за которого вышла замуж. А потом и собственную дочь.
– Значит, я не твоя дочь… – говорит Колли, разинув рот.
На ее спокойном, невыразительном лице застыло то ли удивление, то ли непонимание. Может, она даже не взяла в толк то, что я ей рассказала? Нам обязательно надо понять друг дружку, потому что притворяться у меня больше нет сил.
– Никогда больше так не говори. Ты моя и больше ничья.
Это сущая правда. Я люблю Колли. Я давно должна была уйти от Ирвина. Но видимость нормальной жизни была моей броней. Мне казалось, что с ее помощью я смогу защитить своих детей.
– Ма, надо отписать папе, – шепчет Колли, будто Ирвин может нас услышать, – вон сколько он прислал тебе сообщений. Ты и сама знаешь, что на них надо отвечать.
– Ты что, рылась в моей сумочке? – говорю я, старательно контролируя голос. Я не хочу ее испугать. Странно, но из всех призраков, толпой вьющихся вокруг нас, в этот момент я слышу голос Мии. И чуть не наяву вижу, как она с серьезным лицом держит в руке шприц.