Дина таращила глаза, в которых застыл страх. Кровь по-прежнему хлестала вовсю.

Грета передала младенца Триш. Та отнесла его на стол, застеленный белой простыней.

— Дайте мне моего малыша, — попросила Калиста, устремив ошалелый взгляд поверх своего раздутого живота.

— Потужься еще. Давай считать. Раз, два, три!

Плацента вышла. А вместе с ней ещё вылилась кровь.

Марни, не скрывая своего недовольства тем, что родился мальчик, отнесла плаценту туда, где Триш занималась малышом.

— Плохо дело. — В глазах Триш блестели слезы. — Мама истекает кровью. — Она говорила тихо, так что слышать могла её только стоявшая рядом Марни.

— Грета знает, что делать.

— Сомневаюсь. Она же не хирург.

— Всё будет хорошо. Ты добыла то, что нужно?

Триш кивнула, рассматривая послед и окровавленную пуповину.

— Отнеси ребёнка Калисте. А я уберу образцы в холодильник.

Мгновением позже Калиста взяла младенца на руки. Кожа её обрела мертвенно-бледный оттенок, но глаза светились обожанием матери, мгновенно полюбившей своего малыша.

— Он — мой, — произнесла Калиста, глядя на Марни, Хизер, Грету, Дину и Триш. — Мне не придется делить его с Ридом или с кем-то ещё, да?

— Не придется, — подтвердила Марни. — Никогда. Он — частичка тебя. Тебя одной.

— Я устала, — выдохнула Калиста, по-прежнему не сознавая, что белая простыня под ней пропитывается кровью, капающей на пол. — Мне нужно немного отдохнуть.

— Отдохни. Триш возьмет у тебя ребёнка. О, прости. Я даже не спросила, как ты хочешь его назвать. Уже придумала имя?

— Скаут, — ответила Калиста слабеющим голосом. — Это самая важная роль для самца в улье.

Она сказала то, что хотели от неё услышать.

А у самой было одно желание: взять ребёнка и покинуть остров.